Игра без правил: Игра без правил. Контрфевраль. Последний рывок. Дмитрий ЗурковЧитать онлайн книгу.
унтера:
– Дозвольте, вашбродь… – немного развязный тон меняется, когда он замечает еще одного офицера и, как-то странно глянув на меня, рапортует уже вполне официально: – Унтер-офицер Куцевич…
– Присаживайся, унтер-офицер, гостем будешь. Разговор к тебе есть… Чаю хочешь?
Тимоха наливает не успевшую еще остыть заварку в чистую кружку и придвигает к унтеру.
– Благодарствую, ваше благородие… – Куцевич делает из вежливости пару глотков и вопросительно смотрит на нас.
– А позвали мы тебя вот зачем… – правильно поняв его поведение, перехожу к сути дела: – Не расскажешь, откуда у тебя и твоих солдат интересные вещички? Только, чтобы не тратить время, сразу прошу – честно. Про трофеи можешь даже и не начинать – не верю.
Куцевич со вздохом отставляет в сторону кружку, молчит какое-то время, видно, перебирая варианты, затем поднимает взгляд на меня:
– Ваше благородие… Как на духу всё обскажу… Тока дайте слово, что – никому…
– Слово офицера, что всё, сказанное здесь, наружу не выйдет. Этого достаточно?
– Точно так, ваше благородие… Я ж вас знаю… Иначе б и разговору не было… С годик назад вы у нас были, лопатки брали… Ну, штоб своего выручить…
Стоп!.. Это когда Оладьин своего первого языка брал?.. Нам тогда пришлось Митяя отбивать…
– Это ты с Пашкиным тогда был? Всё жаловались, что ни винтовок, ни патронов нет?
– Точно так… Прокопыч, виноват, ефрейтор Пашкин сказал, што вас солдаты «Бешеным» окрестили… А щас такие сказки говорят… И про княжну, и про Барановичи, и ешо про многое…
– Ладно, про сказки мы потом поговорим, ты нам лучше скажи, откуда всё это богатство у тебя.
– Тут какое дело-то… Нас, когда сюда определили, народ обживаться начал. Ну, и окрест шастать, мало ли что где осталось опосля германцев… Вопчем, нашли мои архаровцы неподалёку в рощице две повозки, видать, бросили их впопыхах колбасники, когда драпали…
– И там все эти побрякушки и лежали? – скептически ухмыляется Остапец. – Милай, ты нас за детей неразумных не держи, а? Сами врать умеем почище твоего.
– Никак нет, ваши благородия… Там тока консерва была, две полные телеги… Вот и решил я оставить всё это во взводе, подкормить своих… А потом как-то раз пошёл к ручью, постираться надобно было. Тут недалече, как раз меж нами и колбасниками. Там даже окопов не рыли, сплошное болотце, так, колючки кинули три ряда, и всё… Так вот, тока принялся, слышу – шаги, да с той стороны. Я бельишко-то мигом собрал, и – в кустики, в самое время притаился. Германец подошёл с кучей фляжек, воды набрать хотел… Вот… Стрелять неможно, винтовку отставил, решил его тихонько ножиком кончить, да не смог… Уж больно он нашего дядьку Афанасия напомнил… На фабрике когда работал, был у нас слесарь один…
– Ты, что же, из рабочих будешь? – Иваныч ведёт разговор, оставляя мне слушать и анализировать информацию.
– Ага… То есть так точно, вашбродь… Так тот германец воду набирает, по сторонам оглядывается, видно, пужается.