Неомифы (сборник). Григорий НеделькоЧитать онлайн книгу.
назад, совершенно внезапно – никто не был к такому готов. Мой отец всегда отличался эксцентричностью, но никогда она не переходила в сумасшествие. В последнее же время он стал словно сам не свой: ведёт себя очень нервно, почти не разговаривает и проводит непонятные ритуалы.
– Какие ритуалы?
– В том-то и дело – он всё держит в секрете. Но я подозреваю, что тут не обошлось без Ильинского. Этот тип, папин приятель, завзятый сектант. Думаю, он втянул отца в тайное общество поклонников дьявола. По ночам я слышу, как папа громко произносит во сне непонятные слова, – я даже записал их. – Аркадий вынул из кармана сложенный листок бумаги и протянул мне.
Развернув его, я прочёл:
«Алхазред… Лавкрафт… Йа! Йа! Ктулху фхтагн!..»
– А ещё что-то про уничтожение существующего порядка, – добавил Аркаша, – и… забыл… Он непрестанно что-то бормотал, когда бодрствовал, но в последние дни замолк, и теперь из него слова не вытянешь.
– Ничего не понимаю, – признался я, возвращая записку. – И при чём тут записанное тобой?
– Ты знаешь, что означают эти слова?
– Да. Абдул Алхазред – мифический персонаж, придуманный писателем Говардом Лавкрафтом, безумный араб, якобы автор самой страшной колдовской книги на Земле – «Некрономикона». Ктулху – злое божество, похожее на громадного осьминога, тоже измысленное Лавкрафтом. По версии автора, Ктулху пытался захватить Землю, но потерпел поражение и был заперт Старшими Богами, воплощениями добра, в городе Р’льех где-то на дне Атлантики. А остальное – слова заклинания, будто бы вызывающего из пучин древнего тёмного бога в мир людей.
Пока я говорил, меня не отпускало ощущение пустоты и чего-то враждебного, затаившегося совсем близко. Я попытался отогнать это чувство, но оно только усилилось. Брат молчал; я решил не торопить его, встал с кресла и прошёлся по комнате, однако волнение не отступило. Подойдя к картине, висевшей над мягким, покрытым пледом диваном, я стал рассматривать её: что-то в японском духе, какой-то домик или иное, похожее на домик деревянное строение прямо посреди поля, окружённого лесом. Изображение отчего-то напомнило мне дядин «дворец»: тоже лес, тоже восточный стиль, и – ночной мрак. В картине преобладали тёмные тона; я не суеверный, но мне казалось, что она прямо-таки излучает негативные эмоции. Почему? Ведь на ней не нарисовано ничего жуткого или сверхъестественного…
– Этой картины раньше тут не было. Откуда она? – спросил я.
– Отец притащил, – задумавшись о чём-то своём, ответил Аркаша. – Я его спросил, где он нашёл подобное… творчество, но папа только молча сверкнул на меня глазами.
Тяжело вздохнув, Аркадий принялся убирать со стола.
– А Лиза уже спит? – поинтересовался я, имея в виду домработницу моего дяди, миниатюрную подвижную узбечку с завитыми, крашеными в белое волосами. Конечно, имя у неё было совсем иное, но для простоты она представлялась Лизой. Раньше она здесь готовила