Дорога. Записки из молескина. Марианна ГончароваЧитать онлайн книгу.
пути уже овчарка пришла, красавица, но я ниже расскажу.) Сурово взглянув на меня, спаниель почапал в следующее купе. Мягенькими лапками. Чего это он коготками не цокал, еще подумала я, но следом вошел таможенник. Менее приятный, чем тихий спаниель: откройте, покажите, это что, откройте то, это зачем… А из-за его спины маячил и подтанцовывал проводник с сияющей торжествующей рожей. В идеале он, конечно, хотел бы, чтобы меня не выпустили из страны, чтобы не впустили в Россию, чтобы ссадили где-нибудь на полустанке… Чтобы он, помахивая флажочком, проплыл мимо меня, растерянной в сугробе, косясь, мол, гы-гы, пуняла?!
Однако нормально все. Въехали в Россию. Песня осталась та же: чего едуть. Едуть и едуть, едуть и едуть.
Сервис. XXI век. Культур-мультур.
Проезжая мимо…
Проезжая мимо вокзалов, я частенько прислушиваюсь к объявлениям по громкоговорителю и думаю, что это за девушки там сидят, кто они такие, где живут, где учились. Вот, например, в Киеве объявления теперь на трех или более языках. Это после «Евро-2012».
Остановка Киев. Я осталась в купе одна и еще надеялась: а вдруг удастся ехать в купе до Москвы в одиночестве, так иногда бывает. Можно закрыться, читать вволю, спать, петь, есть, опять читать, строить рожи в зеркале… Но в это время голос, дающий объявления, прямо надрывался, умоляя совершить посадку в поезд София – Москва. Просил, уговаривал, настаивал на украинском, русском, польском, болгарском, английском, повторяя еще и еще, что продолжается посадка на поезд до Москвы. Мне прямо жалко ее стало, эту незнакомую мне надрывающуюся девушку. И я с опаской стала смотреть в окошко, а вдруг кто-то ее все-таки послушается да и сядет в мой вагон. А вот и нет!
Поехала я одна. И, как всегда на границе… (Ну смешно же! И обидно. Какая вообще граница! Это все равно что я забежала бы к соседям за луковицей, а они давай у меня проверять паспорт и карманы, не утянула ли я вместе с этой самой луковицей парочку картошек.) Да, на границе вошли сначала наши ужасно строгие пограничники с приветливой красивой овчаркой, затем через некоторое время – веселые российские с вертлявым насупленным кокер-спаниелем. А следом вошел знакомый мне по моим предыдущим поездкам обаятельный таможенник с хрипловатым голосом, который меня опять узнал, весело приговаривая необычное у таможенников и обычное у обычных людей: «А я смотрю, вы – не вы».
Время от времени по вагону проходил высокий красивый юноша в форменной ресторанной курточке и заученной скороговорочкой подвывал про возможность заказов горячих обедов в ресторане. В соседних купе с одной стороны ехали две девушки с апельсиновым шпицем, хорошеньким как игрушечка и злобным, каким только может быть маленькая трусливая собачка. В купе с другой стороны устроились бабушка с внучкой. У внучки была музыкальная открытка, которую она открывала и закрывала, открывала и закрывала. Открывала! И закрывала! И открытка старательно верещала: «We wish you a Merry Christmas».
– Лэеерочка, – ласковым теплым баском умоляла бабушка, – почитай книжечку, пусть музыка немножко отдохнет.
– А я хочу, баба! – капризно отвечала девочка и опять открывала