Чёртова мельница. Премия им. А.А. Блока. Юрий СавельевЧитать онлайн книгу.
совершить, что хочет!
Оделись сыростью низины,
Прощаясь с журавлиной стаей,
В их чёрной мгле горят рябины,
Как Мучеников Кровь Святая!
О, Русь – Голгофа без названья,
Сокрыты ангельские очи
До Дня Великого Страданья,
Где каждый совершит, что хочет!
А здесь ничто не изменилось,
Лишь дремлют тихие метели,
Сухой травой земля покрылась
За час до белой колыбели.
Перед последним испытаньем —
Ты скована во сне суровом,
Чтоб искупить свои страданья
Вторым Пришествием Христовым!
Земля в торжественном покое.
Осенний тихий день, сегодня
Легла на блюдо золотое
Глава Крестителя Господня…
Иезекииль
Чтобы смирить неверных,
Град погубивших твой,
Обвей пути их терном
И волчцами покрой.
Они исторгнут воды
Из кладезей земных,
Но, не найдя свободы,
Мир захлебнётся в них.
И будет всё земное
В твоих глазах, как пыль.
Я снова пред тобою —
Твой раб – Иезекииль!
Семистрельная
Снега, снега на сотни вёрст…
И Образ над равниной белой.
Не сновиденье, а всерьёз —
Облиты грустью эти стрелы,
И с неизменной высоты,
И никогда не изменяясь,
На землю тихо смотришь Ты,
Очами тёмными склоняясь…
Мне этот Образ не воспеть —
Уйти в заснеженные дали,
И оглянуться не успеть,
Ведь слишком много в Нём печали…
За чтением Псалтири
Как прекрасна небесная ширь,
Запах мирта и мёда!..
Я открою златую псалтирь
На странице Благого Исхода…
Моисей приказал – и вода
Тотчас стала стеною,
И идущий за ним никогда
Не возьмётся шумящей волною.
Там, где мир безысходен и пуст —
В дивном блеске, предзримый,
Перед ним раскрывается Куст
Купиною Неопалимой…
Так Давид умолил Небеса —
И они расступились,
И нежданная неба краса
И покой на земле воцарились…
Хороша ты, небесная ширь
И простор, и свобода!..
Я златую закрою псалтирь
И зажгусь я свечою у входа…
Свеча
Горит свеча перед окладом,
И времени, как будто, нет,
А на душе курится ладан,
И меркнет свет.
А за окном белеют ветви
Черёмухи, и слышен звон —
То майский воздух дышит ветром
Былых времён.
И тёмной зеленью струится
Прохладный с листьев полусвет,
А на душе печаль