Вам поможет блаженная Матрона Босоножка. Ольга НадеждинаЧитать онлайн книгу.
начиналось ее служение женщины-христианки, здесь она видела страдания и смерть.
Надо сказать, что война 1877–1878 гг. была не совсем обычной, это была война за независимость наших сербских братьев-христиан. Русские люди шли на войну с готовностью и желанием «умереть за други своя». Многие русские женщины ехали на фронт, чтобы служить сестрами милосердия.
Что такое сестра милосердия? Это не медицинская сестра, как думают многие: ведь у подавляющего большинства этих женщин не было медицинского образования. Сестрам милосердия доставался самый тяжелый труд.
Вот как современник тех событий В. И. Немирович-Данченко описывал рабочий день сестер в одном из госпиталей:
День сестры милосердия начинался очень рано. Еще все спит кругом, а дежурная сестра уже поднимает своих подруг, просит помочь ей… В госпитальных шатрах – смрад и духота. Тускло мерцают в душном воздухе свечи и лампы. Раненые не знают покоя. Стоны слышатся повсюду. В разных местах – зовут сестру. Нужно перевернуть больного, поправить ему подушку, покрыть его одеялом. Требуется при этом исправлять и самую черную работу, потому что больничная прислуга еще спит; она так умаялась за день, что ее не разбудишь громами небесными. Забывая прежние привычки, подавляя отвращение к неопрятному делу, сестры служат больным и ночью. Поработав накануне до позднего вечера, удалось наконец им отдохнуть, но не надолго: еще далеко до света, а их уже будят идти в палату. У многих раненых сошли перевязки, грей воду – отмывай корпию, накладывай опять бинты; другим нужно лекарство, у третьего от крови, проступившей насквозь, – заскорузло и коробится белье, надо переменить, сам раненый не в силах этого сделать. Раненные в голову страдают сильнее других; они ничего не сознают, им приходится силою разжимать зубы и вливать лекарства. За ночь у многих простыни испорчены – нужно очистить воздух, сменить постельное белье… Работы, пока настанет утро, по горло. Наконец являются врачи, но с их появлением сестрам не легче. Сестра, сделайте то и то, подержите больного… Сестра, принесите гигроскопической ваты, подайте шину… Где лубки? Сестра, дайте воды… Начинаются перевязки… Каждый вершок бинта снимается тщательно и осторожно, всякое место, пропитанное запекшеюся кровью, отмачивается; корпия снимается медленно, чуть ли не нитка за ниткой, чтобы не потревожить свежей раны. Промыть ее и перевязать вновь – уже более легкое дело. Но ранее этого нужно научиться преодолевать и стыдливость, и брезгливость, когда вид иных зияющих ран доводит мужчин до дурноты. На долю же сестер выпадали более тяжелые перевязки. Каждое прикосновение к живому месту крайне болезненно для больного: нужно все это сделать возможно нечувствительно для него и в то же время скоро, так как еще сотни больных ждут своей очереди.
«Что влекло их надевать эмблему милосердия – красные кресты на грудь, – писал в своем дневнике один офицер, – и что заставляло их бескорыстно жертвовать покоем, а иногда и жизнью? Если бы в рядах их стояли пожилые люди, для которых наступила