Было все, будет все. Мемуарные и нравственно-философские произведения. Андрей РенниковЧитать онлайн книгу.
предполагали на экзаменах по французскому языку, что «шют де л-ампир ромен» означает «шут римского императора»33.
Самые же страшные ответы бывали на экзаменах по богословию.
– Что у вас в билете? – спрашивает профессор-протоиерей.
– Опровержение дарвинизма с точки зрения христианского вероучения.
– Отвечайте.
Студент эсер молчит.
– Ну, что же? Не можете собраться с мыслями? Расскажите, в таком случае, сначала, в чем сущность учения Дарвина?
Студент молчит.
– Но вы, все-таки, имя Дарвина когда-нибудь слышали?
– Да, батюшка.
– И что же?
Молчание опять. Профессор приближает лицо к студенту и участливо спрашивает:
– Скажите: вы – юрист?
– Юрист, батюшка.
– Так и знал. Идите с Богом. Удовлетворительно.
Были ли, однако, наши русские студенты в общей своей массе невежественны? На этот вопрос нельзя ответить вполне утвердительно. Как и вся наша интеллигенция, молодежь была и любознательна и даже до некоторой степени разносторонне образована, но знала она главным образом то, что ей было необязательно знать, и очень мало интересовалась тем, что знать было необходимо. Студенты филологи любили ходить в анатомический театр, математики посещали лекции по психологии, медики бегали слушать философию права. И редко кто из них в добавление к учебникам по своей специальности прочитывал что-нибудь лишнее.
Зато часто на столе у естественника можно было встретить перевод Карлейля34 «Герои и героическое в истории» или в комнатке юриста «Ископаемые чудовища» Гетчинсона35.
А что делалось с молодыми людьми, когда в сборниках «Знания» или «Шиповника» печатались рассказы или повести популярных писателей, особенно с левым уклоном! Появление очередного рассказа Горького о босяках представляло для студентов и курсисток истинный праздник. Эта босяцкая литература считалась среди молодежи настоящим откровением. В босяках Горького видели, как бы, зарю новой жизни. От босяков – свет. Босяки – символ будущей свободной России. Это – не вымершие чудовища, а карлейлевские герои и героическое.
И не даром любимой песней большинства студентов тогда стала «Дубинушка». Для левых она сделалась чем-то вроде их национального гимна. Пели ее эсдеки, эсеры, впоследствии – кадеты. «Эх, дубинушка, ухнем!.. Сама пойдет, сама пойдет…» И, действительно, пришло время: ухнули. А она пошла, пошла… И так пошла, что певшим ее пришлось стремительно бежать заграницу.
В общем, странная у нас была молодежь. Бестолково-вдумчивая, невежественно-начитанная, жестоко-справедливая, с широким сердцем, с узкой логикой, и любвеобильная до того, что могла совершать террористические акты. Она всем интересовалась, во все вмешивалась, забывая о своих прямых учебных обязанностях, с увлечением брала на себя чужие функции проповедников, реформаторов, сенаторов, министров, будущих членов парламента.
И все-таки мы, старые русские люди, и правые и левые, учившиеся в российских
La chute de l’Empire romain – падение Римской империи (фр.).
Томас Карлейль, также Карлайл (Thomas Carlyle; 1795-1881) – британский писатель шотландского происхождения, публицист, историк, философ.
Генри Невиль Гетчинсон (Henry Meville Hutchinson; 1856-1927) – американский палеонтолог. Автор популярной книги «Вымершие чудовища» (1900).