Госпиталь брошенных детей. Стейси ХоллсЧитать онлайн книгу.
пинты для вас, сэр, для вас, мэм». Трудно было соперничать с церковными колоколами, колесными экипажами и общим шумом и гамом в зимнее лондонское утро. Я проходила по Фиш-стрит мимо белой колонны Монумента, останавливаясь погреть руки на перекрестке Трогмортон-стрит, пиная собаку, обнюхивавшую мои юбки, но быстро шла дальше, потому что на таком холоде и с таким грузом только движение спасает жизнь. И тогда я впервые увидела костяные лавки.
Четыре или пять таких лавок снабжали китовым усом всех лондонских портных, изготавливавших корсеты и кринолины. Над их дверями можно было увидеть разные символы: деревянный кит, якорь и солнце, ананас. Плетеные корзины с костяными пластинами стояли снаружи. Китовый ус доставляли со складов выше по течению, в Ротерхите, где нарезали, как травинки, заворачивали в холстину, шелк или кожу или отдавали резчикам для изготовления охотничьих рогов, дверных ручек и разных других предметов. Например, костяных сердечек. Я инстинктивно положила руку на живот; мой корсет уже несколько месяцев лежал в комоде, и теперь пройдет еще некоторое время, прежде чем я снова смогу носить его. Если кто-то в Биллингсгейте видел мой выпирающий живот, то они не стали упоминать об этом, как молчали и теперь, когда живот куда-то пропал. Даже Винсент и Томми ничего не сказали. Скоро мой живот снова будет плоским, и я забуду, как таскала его перед собой. Но я никогда не забуду, что он был домом для другой жизни.
– Вы глазеете или торгуете?
Передо мной остановилась женщина, у которой было явно не больше трех зубов во рту. Я ощупью нашла маленькую оловянную кружку, зачерпнула креветок и высыпала в ее грязные руки. Она разом забросила все в беззубый рот и выудила еще одну монетку.
– Я возьму еще одну пригоршню для сына. Он подмастерье у галантерейщика. Сейчас он уже точно проголодался; принесу ему на работу.
Я высыпала ей на ладонь еще одну кружечку.
– Надеюсь, когда-нибудь куплю у него модную шляпку, – сказала я.
– У вас дома маленький, а? – она указала на мой распухший живот, выпиравший из-под фартука.
– Да, – солгала я.
– Маленький херувимчик, да? Или милый ангелочек?
– Девочка. Ее зовут Клара, и сейчас она с отцом, пока он не уйдет на работу.
– Чудесно. Берегите себя, – сказала женщина и хромающей походкой удалилась в толпу.
Я снова повернулась лицом к ноябрьскому утру.
– Свежие креветки! – крикнула я, когда бледное солнце наконец выползло над краем небосвода. – Прямо с лодки!
Глава 3
Шесть лет спустя
Январь 1754 года
Кезия[5] выполнила свое обещание. Она вошла в дверь с бутылкой пива в руке, котомкой в другой руке и с улыбкой до ушей. Я убрала кучу выстиранного белья со стула Эйба, смахнула крошки с низкого табурета, которым мы пользовались в качестве стола, и налила пиво в кружки с обколотыми краями, передав одну из них подруге и усевшись напротив нее.
– Давай
Судя по всему, от библейского имени Иезекииль (