Ослиная Шура. Александр ХолинЧитать онлайн книгу.
ахнула Шура. – Как он туда попал?
Телевизионщики явно развлекались, то, приближая, то, удаляя объект, пока не прибыла пожарная команда. Но факт, вот он! На коренном коне гипсовой тройки верхом сидел её неблаговерный морганический муж! В обнажённом виде! Тело и лицо у него было размалёвано боевой раскраской ирокезов, а ноги – чтобы не удрал – стянуты под брюхом коня простынёй. Герман… только как?!
Как он умудрился взгромоздить Гилярова на коня?! Ведь такое попросту невозможно!
Шура даже придвинулась ближе к телевизору, чуть не тюкаясь носом в экран, но это был Алексей Гиляров собственной персоной! Как такое возможно, Шура не понимала, да и потом никогда бы не смогла проанализировать ситуацию. Одно радовало: подлецу – подлецово!
Неблаговерный больше не смел показываться ни под каким видом. Но Герман получил в её доме неограниченную власть, тем более что Шура никак не могла, сколько ни пыталась, объяснить проделку с обидевшим её человеком. Мистика? Ерунда. Тогда как? Ведь нет же у Германа собственной пожарной машины! Левитацией Герман не владеет, крыльев тоже нет. Бред! Сам шутник старался не возвращаться к этому эпизоду. Спросил только:
– Девочка, ты почему гнидники Гилярова в мусоропровод не выбросила?
И это тоже: откуда он знает, что Шура ещё не выбросила пакет с одеждой в мусоропровод?
– Прости, Герман, – стала защищаться она. – Ты прав, уходя – уходи. Я сейчас же всё выброшу.
И скорёхонько выбросила все мужские вещи, залежавшиеся в этой квартире, всё, что было связано с позапрошлогодним мужем. Даже прилепив ему это одиозное определение – позапрошлогодний, – почувствовала себя много лучше. А когда пакет рухнул в чёрную пасть мусоропровода, появилось ощущение чистого тела, будто после настоящей русской бани.
Образы прошлого выплыли не просто так. Ныне Шура невольно сравнивала ласкового, нежного Телёнка с расчётливым, жёстким и правильным неблаговерным. Сравнение было явно не в пользу последнего, несмотря даже на то, что Роби удрал, не попрощавшись.
Телефон настойчиво возвращал её к жизни: красный от рождения он, казалось, ещё больше раскраснелся от натуги, подзывая хозяйку. Шура осторожно, боясь возвращения давешней боли, подобралась к телефону. Недовольный голос Германа несколько минут ворчал в трубке. Шура по обыкновению не очень-то прислушивалась – пошипит, пошипит, да перестанет. Потом сама прервала монотонную воркотню:
– Герман, милый, как хорошо, что ты позвонил. Я соскучилась.
Он сразу насторожился, почувствовал неладное:
– Что опять случилось?
Это «что случилось?» было уже совсем другим: искренняя непередаваемая забота, беспокойство, участие появились в голосе. За одни эти интонации можно простить несколько часов беспутной воркотни. Шура вздохнула и чуть не расплакалась. Потом принялась подробно рассказывать посланное ей во сне откровение о сером городе. Герман, внимательно выслушав, спросил:
– Может, в