Терра инкогнита. Книга 1-я. Валерий Николаевич КовалевЧитать онлайн книгу.
человек. Нас же гостеприимные балтийцы, набили в каждый барак не менее двухсот. Разве что не утоптали.
Новоселье сопровождалось далеко не радостными воплями аборигенов и гостей. Но хозяева и тут оказались на высоте.
Новичков построили на среднем проходе и внушительного роста главный старшина прорычал,– молчать, салаги! Здесь вам не у мамы! А чтобы было не так тесно – вещи к осмотру!
Присутствующая здесь же группа ухмыляющихся военморов быстро прошмонала наши рюкзаки, извлекая из них остатки пайка и одеколоны с лосьонами.
– Этого не положено! – многозначительно изрек старшина, – в части карантин! Всем ясно?
– Ясно, – уныло прогудел строй, глядя на отобранное, сложенное в плащ-палатку.
– Не слышу, – приложил он ладонь к уху.
– Ясно! – проорали мы.
– Ну вот, теперь другое дело (расплылся в улыбке). – Можно расслабиться.
Затем всех распределили по нарам, из расчета четыре человека на парный лежак, разъяснив, что ложиться на него нужно не вдоль, а поперек. Так теплее. Потом вывели на плац, вручили фанерные лопаты с длинными рукоятками и заставили чистить снег, в дальней его части.
Ровно в полдень, после сигнала корабельной рынды* висевшей на столбе, нас построили, и повели на обед, к стоявшему неподалеку камбузу.
Там было тесно, грязно и сыро. Одновременно кормили несколько сотен человек. Ели в верхней одежде щи с не проваренной капустой и перловку, чуть сдобренную комбижиром*. На десерт подали компот, с запахом браги и тараканами. Ушли голодными.
Снова чистили снег (теперь у каких-то складов) строились, пересчитывались, и это все при десятиградусном морозе. А одежда у нас осенняя, на «рыбьем меху». Ужин оказался таким же несъедобным, но есть его пришлось. В двадцать три часа последовали вечерняя поверка* и отбой.
В казарме, несмотря на скученность, стоял жуткий холод. Из щелей стен навевало сквозняком вместе со снежной порошей. На нары, с лежащими на них старыми матрацами, улеглись по четверо, поперек, как учили, не снимая шапок, пальто и ватников.
Над нами, вверху, кашляли азиаты. Кто-то из них плакал, время от времени тихо повторяя, «билат, билат, куда моя папала».
У двух, топящихся углем в проходе буржуек, уютно расположились опекающие новобранцев моряки. Они организовали ужин из отобранных у нас продуктов, запивая их водкой и разведенным в кружках одеколоном, переругиваясь из-за каких-то принесенных с собой шмоток.
Мы все это молча наблюдали с нар и впечатлялись.
– Вот тебе и флот, мать бы его еб,– прошептал лежащий рядом Витька.
– Да, дела, – вздохнул Вовка.
Утро. В казарме собачий холод. По углам вверху игольчатый иней, буржуйки погасли.
Вокруг них в живописных позах спали балтийцы, от которых разило сивухой и парикмахерской. На полу были разбросаны игральные карты, пустые бутылки и флаконы от одеколона. Здесь же валялись непонятно откуда взявшиеся два карабина.
Последующие дни, мало чем отличались от предыдущих. На пересылке царил невообразимый