Дань псам. Том 1. Стивен ЭриксонЧитать онлайн книгу.
пена.
Отпихнув наконец зверя, человек дотянулся до меча. Одним движением вынул его из ножен, поднялся, замахнулся и опустил оружие на шею медведя. Древний клейменый клинок рассек мышцы, раздробил кость и вышел с другой стороны. Отрубленная голова грохнулась на песок, из раны хлынули кровь и желчь. Зверь, корчась в судорогах, осел на задние лапы, затем медленно завалился набок.
Выживший с трудом поднялся на ноги. Затылок у него пылал, в ушах шумело, а с темных косичек стекали густые кровавые капли.
Попадая на клинок, кровь закипала, чернела и хлопьями отваливалась от него.
С неба по-прежнему сыпалась сухая листва.
Человек, шатаясь, добрел до мелководья, упал на колени и подставил голову под едва теплые волны.
По затылку разливалась прохлада, он начал неметь. Мужчина вынырнул из воды и увидел на поверхности причудливой формы кровавое пятно. Большое – даже чересчур. И кровь продолжала течь; он чувствовал, как она струится по спине.
Мужчина спешно стянул кольчугу, затем грязную, просоленную рубаху. Оторвав от нее рукав, он туго обмотал им голову на манер косынки так, чтобы по возможности закрыть рану.
Шум в ушах поутих. Мышцы в шее и плечах наполнила жуткая боль, в голове словно бил барабан, от гулких ударов вибрировал весь череп. Мужчина попытался сплюнуть, но в горле совсем пересохло – уже почти три дня прошло с тех пор, как он в последний раз пил. Перед глазами все тряслось и двоилось, будто он попал в самый центр землетрясения. Мужчина подобрал меч и, спотыкаясь, вернулся на берег.
Там он снова упал на колени – на этот раз перед обезглавленным трупом. Мечом мужчина вскрыл медведю грудную клетку и вырвал оттуда еще теплое сердце. Сжав его одной рукой, поднес ко рту и стал выдавливать, как губку.
Мужчина пил крупными глотками, затем присосался к главной артерии и высосал остатки крови, после чего впился зубами в мясо.
Мало-помалу в глазах перестало двоиться, и он вдруг понял, что с неба сыплется сухая листва, правда уже меньше: грозные тучи постепенно отходили в море.
Покончив с трапезой, мужчина облизал пальцы, наскоро освежевал медведя, затем поднял ножны и убрал меч. Барабанная дробь в висках унялась, но шею, плечи и спину ломило от боли – это мышцы и сухожилия жаловались на бесцеремонное обращение. Мужчина прополоскал в воде рубаху и аккуратно отжал: малейшее усилие, и она рассыпалась бы в труху. Одевшись, он промыл кольчугу, свернул ее и закинул на плечо, после чего отправился прочь от берега.
Он поднялся на прибрежный гребень и обозрел раскинувшуюся впереди пустошь. Камни, мелкий кустарник, пыль и пепел, а вдалеке – расселины да изломанные скалы, хаотические складки ландшафта, восходящие к голым заостренным холмам. На севере – по левую руку – тоже холмы, небо над которыми затянуто зернистым маревом.
Прищурившись, он тридцать ударов сердца вглядывался в марево.
Пыльно-синие ошметки уже проплывали над головой: буря уходила на запад, в море. Листья разрезали воздух подобно