Хроника стрижки овец. Максим КанторЧитать онлайн книгу.
имеющего такую сточную яму во рту? Думаете, Бакунин или Карл Маркс, Грамши или Ганди, Брут или Гракх – были столь же вульгарны? Журналист подпускает грязное словцо, чтобы казаться мужественным, – вы серьезно считаете, что хамство сочетается с информацией? Или вы цените журналиста за то, что этот вульгарный тип разогревает вам кровь хамством? Рантье матерится при дамах, ах, это теперь принято, он такой милый! Он клянется идеалами морали капитализма – но в дом с лютеранскими принципами его не пустили бы на порог: место жлобу в подворотне. Дама полусвета не скрывает блудливости, она является героиней наших баррикад – и отчего-то мы не в состоянии сложить эти примеры, чтобы получить общую картину общества. Общество давно стало борделем, вот и все.
Разврат, возведенный в критерий успеха, – это совсем не то, ради чего третье сословие штурмовало Бастилию. Вы ошиблись, господа. Вы – не тот «средний класс», вы совсем другой средний класс.
Думали, что прыщи – возрастное? Нет. В данном случае – сифилис.
Некогда «средний класс» был объявлен самой революционной стратой общества – ныне это вовсе не так.
Современный средний класс является наиболее реакционной частью общества, «средний класс» сегодня не только не продуцирует социальную эволюцию – напротив, эволюцию отменяет. Это наиболее безнравственная, холуйская, лакейская масса – торжество «среднего класса» в обществе обозначает распад общества.
Несостоятельность демократической формы управления (что доказано опытным путем, демократия повсеместно выродилась в олигархию) обусловлена мутацией «среднего класса». Формула «Средний класс есть гарантия демократии» верна: проституция есть гарантия сифилиса.
Покаяние отменяется
У всякого социального явления (революция, война, реформация) есть символическое начало.
Главная тема обозначена сразу – а потом начинается действие.
Как правило, в качестве пролога преподносят символ: апрельские тезисы, сказанные с броневика, тезисы, прибитые к дверям церкви.
И потом все вспоминают этот великий жест, эти судьбоносные обещания. Сдержали слово – или врали?
Был великий символ и в нашей истории.
Когда советское общество устало от несправедливого социалистического строя – и перестройки возжаждали все, – то самым явственным символом стал фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние».
Фильм посмотрели все – и по нескольку раз.
И рецензии на него написали все свободолюбивые журналисты.
В газетах тех лет (свободная пресса еще не была вполне свободной, у нее не было отважных собственников) цитировали заключительную фразу этого фильма.
Эту фразу повторяли все – то был пароль перестройки.
«Зачем та дорога, которая ведет не к Храму?»
И повторяли, как заклинание, как обоснование того, что социалистическое развитие – ложно.
«Зачем та дорога, которая ведет не к Храму?»
И вспоминали