Цинковый поцелуй. Александр ВаргоЧитать онлайн книгу.
оказалась птица – крохотная трясогузка, разгуливавшая по краю обрамлявшей берег ряски. Мгновенное, почти неразличимое движение, всплеск и растопырившая крылья птичка исчезла под водой, не успев ничего сделать, не издав ни звука…
Алексей ошалело глядел на то место, где только что суетилась серая длиннохвостая попрыгунья, и не замечал, что водка льется мимо пластиковой стопки; снял очки, стал протирать и сразу нацепил обратно – почти на то же место села другая трясогузка, точная копия первой. Или та самая? Он ведь не следил за ней специально, скользил по берегу рассеянным взглядом…
Затаив дыхание, Леша смотрел, как птичка шустро пробежала по чуть прогибающемуся под ней ковру ряски, клюнула пару раз каких-то личинок-козявочек и… И улетела. Вполне можно списать исчезновение первой на банальный обман зрения, если бы… если бы не характерное возмущение поверхности, небольшой такой бурунчик точно в момент взлета второй птицы – словно что-то собралось метнуться за ней, не успело и в последний миг остановило стремительное движение…
…Он отходил от пруда медленно, задом, не отрывая глаз от поверхности и не замечая, что в правом кулаке судорожно, как оружие, стиснута вилка. Опрокинутая четвертушка и две бумажные одноразовые тарелки так и остались на столе.
Лишь подъезжая к дому (перспектива встречи с автоинспектором и анализатором алкоголя показалась приемлемей ночевки в деревне), он понял все и облегченно рассмеялся своему опасливому недоумению, да что там – просто страху. Уж! Самый обычный водяной уж! Попал случайно и оголодал, наверное, бедняга, в таком крошечном водоеме… Надо выловить и отпустить в ближайшую речку, а то ведь изведет последних карасиков. А хищные лягушки-мутанты пусть остаются там, где им и положено быть – в малобюджетных фильмах ужасов. Вот так.
Казалось, детство вернулось – он опять стоял на берегу и орудовал сачком. Правда, теперь снасть солиднее: четырехметровая жердь, согнутый из толстой арматурины обруч и капроновая сеть, скроенная на скорую руку из найденных в сарае не то картофельных, не то капустных сеток.
Бобик, только что потребивший очередную сардельку, тоже принимал самое активное участие в охоте на обитателя пруда – вертелся под ногами и приветствовал звонким тявканьем извлекаемую из воды сетку, а потом обнюхивал вытряхнутые на берег кучи водорослей с копошившейся в них всякой водяной мелочью. Трепыхающихся карасиков Леша отпускал обратно, а на жуков-плавунцов, неуклюжих личинок стрекоз и скользких тритонов не обращал внимания – сами до воды доползут, не маленькие.
Вода замутилась и стала совершенно непрозрачной, прибрежные водоросли изрядно поредели, но главный объект охоты оставался для огромного сачка недоступным. Леша подозревал, что причина тому в подводном рельефе – берега воронки круто уходили вниз, и на середине достать до дна никак не получалось. Через полчаса он прекратил бесполезные попытки.
– Ну что, Бобик-бобырик, – сказал Леша, откладывая сачок. – Черт