Воля небес. Александр ПрозоровЧитать онлайн книгу.
Пожав плечами, отпила немного сока девушка. – А вот убрус должны были прятать именно в монастыре. Это ведь православная святыня, а не контурная карта. Ей по статусу всенепременно луковка с крестом сверху полагается. Причем географически, заметь, местоположение обители и интерната почти совпадает.
– Может, и так, – задумчиво согласился Евгений. – При советской власти обитель могли просто снести, а про убрус монахи наверняка предпочли не заикаться. Кто знает, что большевики учинили бы со святыней, узнай, какая вещь попала к ним в лапы?
– Именно! – обрадовалась подтверждению своих идей девушка. – Не удивлюсь, если он по сей день лежит где-то в развалинах, хорошенько спрятанный от святотатцев. И еще. Я тут поинтересовалась личностью архимандрита Фотия, восстановившего Перынь. Монах-аскет, постоянно носивший вериги. Благодаря веригам он пользовался большой популярностью у женщин, испытывающих любопытство ко всему необычному. Любимец высшего общества, многократно ссылавшийся за излишне рьяную и самобытную защиту основ православия, но неизменно возвращавшийся ко двору, хороший знакомый царя, ярый противник Библейского общества, главная опора графа Аракчеева. Человек столь сильной харизмы, что за свой образ жизни Фотий не просто не был осужден народом и обществом. Наоборот! Этот архимандрит после смерти был похоронен в одной могиле с графиней Анной Орловой-Чесменской, которая при жизни была ему весьма близким человеком. В общем, Перынь оживила личность столь яркая, энергичная и нестандартная, что если все остальные защитники школы похожи на него хотя бы немного… Я бы не советовала тебе с ними ссориться.
– Спасибо за совет, капитан Очевидность, – скривился Леонтьев, – но они моего мнения как-то не спрашивают. Просто пытаются пристрелить.
– Не все так плохо, приятель, – подмигнула ему девушка. – Ни тебя, ни меня уже почти две недели никто не пытал и не похищал. Может быть, про нас успели забыть?
И тут в карманах у обоих молодых людей одновременно завибрировали телефоны.
– Вот, черт! – невольно поморщился Евгений. – Хотел бы я знать, какого хрена средневековому опричнику вообще понадобился этот проклятый интернат!
– Ты ли будешь опричник царский Басарга Леонтьев, боярин важский? – Громкий вопрос заставил подьячего вздрогнуть, повернуть голову к хорошо одетому холопу: шапка горностаева, зипун синий, со шнурами шелковыми на швах, сапоги сафьяновые. Хозяин такого слуги серебро явно не монетами считал, а кошелями. Однако, будь он холоп хотя бы и царский, все едино рабом оставался, слугой безвольным, а потому разговаривать со знатным человеком обязан был с почтением, в глаза дерзко не смотреть, шапку скидывать.
– Кто таков?! – сурово спросил его Басарга, положив ладонь на рукоять сабли.
– Швея царская, княгиня Лукерия Салтыкова видеть тебя желает, – скинув шапку, поклонился слуга.
– На улице обожди, сейчас выйду, – отпустил