…Ваш маньяк, Томас Квик. Ханнес РостамЧитать онлайн книгу.

      Стюре утверждал, что постоянно находился в состоянии наркотического опьянения в течение десяти лет. За это время он помог осудить самого себя за восемь убийств, которых не совершал.

      Затем все внезапно прервалось.

      – Однажды, должно быть, в середине две тысячи первого года, поступило указание нового главврача Сэтерской больницы Йорана Чельберга. Все препараты отменить. Никаких бензодиазепинов. Меня охватила полнейшая паника при мысли об абстиненции и побочных эффектах.

      Я подумал о словах, произнесенных бывшим главврачом Йораном Чельбергом в беседе со мной несколькими месяцами раньше, – что он не желает «участвовать в сокрытии правового скандала». Кажется, я начинал догадываться, что думал Чельберг по поводу Квика, убийств и приема лекарств.

      Стюре считал, что его признания в убийствах и свободная выдача препаратов – своего рода молчаливый уговор между ним и Сэтерской больницей, но теперь договор внезапно оказался разорван. Стюре отреагировал бурно – гневом, озлобленностью и страхом.

      – Как я смогу жить без лекарств? Как я смогу существовать – чисто физически?

      На этом этапе Стюре сидел на таких огромных дозах бензодиазепинов, что количество препаратов пришлось постепенно снижать в течение восьми месяцев.

      – Это было трудное время. Я практически не выходил из своей комнаты. Единственное, на что у меня хватало сил, – это слушать радио «Р1».

      Бергваль скрестил руки на груди, ухватившись пальцами за собственные плечи.

      – Я лежал на кровати вот так, – проговорил он и сильно затрясся.

      – Стало быть, ты неожиданно протрезвел и почувствовал себя здоровым. Но тут оказалось, что ты осужден на пожизненное заключение за восемь убийств.

      – Да.

      – И ты сам способствовал этому!

      – Да. И я не находил никакого выхода. Рядом со мной не было никого – ни одного человека, к которому я мог бы обратиться за поддержкой.

      – Почему?

      Мой собеседник замолк, с удивлением посмотрел на меня, потом рассмеялся и ответил:

      – А куда бы я обратился? Позвонить своим адвокатам я не мог, они способствовали тому, что меня осудили. Я оказался совершенно один в этой ситуации…

      – Ни одного человека, с которым ты мог бы поговорить?

      – Нет, мне никого не удалось найти. Наверняка такие люди существовали…

      – Те, кто окружает тебя в отделении сейчас… тебе известно, как они относятся к вопросу о твоей виновности?

      – В общем и целом, думаю, они считают меня виновным. Правда, мне кажется, что среди сотрудников есть исключения. Но это никогда не обсуждается.