Охота на зайца. Тонино БенаквистаЧитать онлайн книгу.
срочный сбор кучи сведений о режиссерах для Ларусса, раздел «Кино». Панический звонок с утра: у них, видите ли, не хватает биографии Люка Мулле, а ты поди попробуй его выследи. Если я и в самом деле получу то место, которым они меня соблазняют вот уже три месяца, брошу «Спальные вагоны» с треском, без выходного пособия и без предварительного уведомления.
Стук в дверь. А я уж чуть было полностью не отвлекся от поезда.
Американец? Его едва можно узнать – лицо изменилось, глаза тоже. Особенно глаза. Врывается в мое купе почти силой. А я спросонья позволяю ему помыкать собой.
– Слушайте, это специально, очень специально…
Он пришепетывает, у него выходит «спешиално». Наверняка хочет сказать «важно» или «срочно». А я все повторяю как заведенный: «успокойтесь» да «успокойтесь». Эти слова я вообще говорю чаще всего.
– Тот тип в моем купе совсем спятил из-за своего паспорта… и пяти тысяч франков… Если он скажет полиции, что тогда будет?
Легкое покалывание у меня в животе.
– Ну… э-э… они проверят… не знаю… со мной такое в первый раз… Как-то ночью они весь поезд прочесали вместе с одной девицей, чтобы опознать тех, кто ее изнасиловал. А сегодня не знаю… Не настолько серьезно…
– Паспорта будут проверять?
– Возможно. Вы ведь были в купе, так что немного… э-э… на подозрении.
Я произнес это, едва шевельнув губами, но он прекрасно все понял. Несколько немых ругательств, потом:
– Нельзя.
Молчание.
Вот она, неприятность. Настоящая.
– Чего нельзя-то? Ваш паспорт смотреть?
– Надо быть в Лозанне в 2:50.
– Так вы там и будете, не задержат же они поезд из-за какого-то бумажника!
Он осматривает мою кабинку и шевелит мозгами на полной скорости:
– Можно ведь заплатить тому типу, а? Десять тысяч – чтобы заткнулся.
Заткнулся! Его французский довольно неуклюж, но это он произнес отменно. Десять тысяч… Похоже, решил, что он в Нью-Йорке. Может, там бы это и прошло.
– Не советую.
Он бьет себя кулаком по туловищу и изрыгает какую-то фразу на своем языке – плевок со дна, скрежет ненависти, капкан. Тупик, западня. Dead end[3]. Распахиваю дверь и выталкиваю его наружу. Он задерживается на секунду и пристально смотрит мне в зрачки:
– Нельзя. Я для этого все сделаю, понимаете?
Мое сердцебиение учащается, я едва успеваю собрать то, что мне осталось от дыхания.
– Уходите отсюда. Get out! You know, I’m working on these fucking trains four thousands five hundreds fucking francs each month, понятно? So get out of here right now. OK?[4]
Он выходит, смотрит в коридор. Выражение его лица снова изменяется, но уже в обратную сторону. Это словно прилив спокойствия. Я тоже неожиданно перевожу дух:
– В вашем положении было бы лучше сказать мне, чем вы рискуете. Может, предпочитаете говорить по-английски?
Он улыбается. Грязненькая такая улыбка, хоть и вполне белозубая. На этот раз в нем нет и тени
Тупик (англ.).
Уходите! Знаете, я работаю на этих траханых поездах за четыре тысячи пятьсот траханых франков в месяц… Так что убирайтесь отсюда немедленно. Ясно? (англ.)