Няка. Таня ТанкЧитать онлайн книгу.
выкуси! – с торжествующим лицом выкрикнула Рыкова в лицо Филатову, прекрасно зная, что он ее пальцем не тронет.
– Быстро, я сказал! Покалечу! – и он еще сильнее сжал ее руки.
В этот момент дверь отворилась и на пороге возникла Колчина. Ее скоропалительному браку и столько же скорому разводу с Филатовым минуло уже четыре года, но она до сих пор жеманничала при нем, надеясь неизвестно на что.
– Отпусти ее немедленно, кобель! – заголосила она. – Каков! При живой жене пытается залезть на другую!
Филатов удивленно глянул на Колчину, а та продолжала тоненьким истеричным голосом:
– Бессовестный! Не пропускает ни одной юбки! Уже нельзя стало заварить себе кофе, чтобы он не подкараулил и не набросился! Зинуль, он не успел тебя изнасиловать?
– Да я бы его в два счета в евнухи посвятила, – Рыковой очень понравилась идея Колчиной опорочить репутацию Филатова. – Но ты права: оставаться с ним наедине реально опасно.
– Да вы что, девчонки, – обескураженный, Димон сделал шаг назад и повернулся к жене: – Тань, они свистят.
– А что тогда заюлил? – открылось второе дыхание у Рыковой.
– Да, что залебезил-то? – поддакнула ей Колчина. – Хочешь на всех стульях посидеть и чистеньким остаться?
Все более вдохновляясь от криков друг друга и почти поверив в то, что Филатов пытался поругать их честь, Рыкова с Колчиной наступали на бывшего мужа.
– Дим, пойдем отсюда, – наконец, нашлась Замазкина. – Пусть эти выдры тут глаза другу другу повыцарапают. Сами-то верите в свои сказки… старушки?
Замазкина знала, что возраст – больное место Колчиной. Она вспомнила, какой концерт учинила экс-жена ее мужа, когда два месяца назад коллектив поздравил ее с 30-летием. С благосклонной миной она выслушала комплименты и повзвизгивала над подаренным розовым котенком (одетым в кружевной нагрудничек с надписью «Love is…”). Но когда Рыкова торжественно вытащила из-под стола кактус в горшке, Колчина затрепетала всем телом и отшатнулась от дара, словно от ведра с нечистотами.
– Я же просила пионы, – еле выдавила она из себя.
Рыкова пощелкала у нее перед носом пальцами:
– Вернись к реальности, красава. Какие пионы в середине зимы? А этот любо-дорого – и радиацию выводит, и разные интересные мысли навевает, – подмигнула ей Зинка.
– Какие еще мысли? – покраснела Колчина.
– Уж в тридцатник можно не строить из себя воспитанницу обители кармелиток, – скабрезно захихикала Рыкова. – Ты глянь, экий исполин. Вот и появился у тебя свет в оконце. То есть, на подоконнике.
Юлечка поперхнулась шампанским и, давясь рыданиями, убежала в туалет. В тот вечер она оттуда так и не вышла. Несмотря на то, что под дверями дамской комнаты перебывала масса парламентеров, которые уговаривали, задабривали и даже ругали Колчину, та продолжала истерично рыдать, голося словно кликуша со стажем.
– Подарить… мне… такое, – взвизгивала она. – Я по-человечески просила пионы!
– А