Нестихи. Книга вторая. Роман Владимирович ТорощинЧитать онлайн книгу.
клубе творит свою джазмагию Жак Люсье – сначала щеточками по барабану, как гребнем по длинным волосам…
Потом вступает контрабас… это за окном мерно засветила холодная луна и внезапно синкопой сверкнула на глянцевой обложке отложенной книги.
Зал замер, зал ждёт маэстро… Прожектор, прозрев, мягко раздвинул темноту над роялем, длинные пальцы поставили на черную лакированную крышку бокал с пригубленным коньяком…
взмах толи крыла, толи руки и пролились первые ноты. И потекли «Времена года» с аллюзиями, с мечтаниями, со своими ветрами и закатами…
Это заиграла память. Память, она же может жить по обе стороны вдоха.
Бывает память воспоминаний, а бывает память грёз.
В первом случае мы сотрудничаем со временем, а во втором – мы им управляем.
К примеру, мы можем с особой русской негой, будто морозным вечером в открытых санях, укутавшись с богатый тулуп, понукать – «Эй, возница, притормози, дай послушать, как падает снег…».
Или запускать мгновения в беличье колесо и бесконечно наслаждаться ароматом чая тенистым июлем на поскрипывающей веранде.
Мы можем вспоминать наши несбывшиеся мечты. И от этого придавая им временную прописку на временнЫх территориях наших поселений.
В этих трещинах между секундами способна поместиться целая жизнь. И скромно, не афишируя своей всемогущности, мы стоим чуть в стороне, как молодые боги, тихо улыбаясь сотворенному…
Поймите же, эта ночь – наша собственность. Это индивидуальная ночь. Не трогайте наши темные часы. Наступить свет и наступит ваша власть. Но сейчас – приватное время. Не обижайтесь.
И не подсматривайте. Да, я без одежд не узнаваем. Я чуть выше и худощавее, и эти мокрые перья, что остались на спине, поредели… это раньше они горделиво сверкали на солнце…
Но мне хватит моих крылатых сил, чтобы одиноко парить этой ночью над спящим городом. Одиноко. Не бойтесь этого слова и не вините за него.
Одиноко – это не значит «без вас», это значит – «свободно». И нет печали в том полёте, ибо истинное одиночество живет на горных вершинах, где любая влага, даже слёзы, поднимаются вверх, и облаками уплывают туда, где ждут тени в жаркий полдень…
как ждут спасительных ночных часов демиурги кучевой облачности.
«НАШ ЛЕС»
Выявить шпиона очень просто. Он ничего не знает про лес. Про наш лес.
Лес – ведь это не флористическое явление, это, скорее, время. Это время года, суток, жизни, в конце концов.
Никогда наш лес не был зимним дневным. Мороз и солнце – это 7 класс, урок физкультуры. Неровное дыхание, кристаллами замерзшее на воротнике свитера, потерянная шапка, предательский провал лыжни, протоптанный каким-то вредителем, и нелепый пингвиний бег по обледенелой дороге, там, где небожители применяли коньковый ход.
Наш лес всегда имел тень или темноту с «провалом дышащих шахт», которые рифмовались со словом «такт». Да, у нас был единый такт. Мы были гениальны в своём лесу. Квантовая физика упрощала наши споры, подводя единый знаменатель, а сочиненный мотив мог служить аргументом в отстаивании ничейной точки зрения.
Наш