Память души. Ника ОстожеваЧитать онлайн книгу.
взгляд и еще быстрей, не замечая чужого несчастья, устремлялись вперед. «Пьяница или бездомный», – думаю, нечто подобное эхом отдавалось в их головах. Но никто почему-то не задумывался, что беда может случиться с каждым, и тогда бесчувственное поголовье так же пройдет мимо, оградив себя невидимым барьером от горя, его не касающегося. Мы добились грандиозного технологического прогресса, но словно взамен за инновации расплатились своей человечностью.
«Величайший грех – это не ненависть, а равнодушие к своим братьям»1, – реальность сегодняшнего дня в словах, сказанных в былом столетии. В совокупности преступное равнодушие погубило не меньше жизней, чем кровопролитные войны и смертоносные вирусы. Печально, но время не делает нас мудрей и не учит на ошибках предков. Что изменилось с тех варварских средневековых пор, когда оголтелый неотесанный деревенский люд стекался в радостном возбуждении на площадь, чтобы занять место в первых рядах и лучше разглядеть все жуткие подробности изощренной казни? Пока ученые ломают головы над созданием панацеи от неизлечимых заболеваний, никто, кажется, не замечает, что пандемия равнодушия уже поглотила человечество. Люди предпочтут снять чрезвычайное происшествие на камеру, нежели броситься на подмогу пострадавшим. Ведь выложенное в сеть видео наберет тысячи заветных просмотров, а оказание посильной помощи – всего лишь спасет чью-то жизнь. То, в какую сторону склоняется чаша весов с явным перевесом, должно пугать и настораживать, но нет – мы воспринимаем сей чудовищный факт, как норму.
Будто вылепленная из воска ладонь мужчины, испачканная в грязи, приковывала мое внимание. Я словно под действием гипноза стояла на месте, разглядывая серебряное кольцо на неестественно побледневшем большом пальце.
Наконец оцепенение прошло и я, оставив чемодан на тротуаре, сделала неуверенный шаг на газон. Каблуки туфель тут же увязли во влажной податливой почве. Неразборчивые обрывки образов и звуков закружились в водовороте сознания. В неуклюжей попытке присесть на корточки, я потеряла равновесие и упала на колени.
Одежда молодого человека была насквозь мокрой, в темных волосах искрились капли воды. Я прикоснулась к его руке, и противоестественный холод через поры просочился в мой организм, смешавшись с кровью. Но вместе с необузданным страхом сердце наполнилось и ощущением трепетной нежности. Казалось, что за руку я держу не бродягу в одежде прошлого века, а родного, самого близкого мне человека. Я словно помнила это прикосновение. Помнила красочную палитру прекрасных чувств – любовь, уважение, почитание заслуг, восхищение. И все к нему – впервые встреченному незнакомцу. Пелена недоумения вскоре все же рассеялась, подтолкнув меня к единственно необходимому действию – вызвать врача.
Поднявшись с земли, я отступила на асфальт. Колени и туфли испачкались в грязи и изумрудном соке молодой травы. Я понимала, что рискую опоздать
Мать Тереза.