Хроники Розмари. Анна ДаниловаЧитать онлайн книгу.
Маша с Жозе жили почти месяц в Москве, в гостинице, в ожидании визы, и можно было еще встретиться с Алей и все решить, наладить отношения, чтобы не расставаться врагами. Но Аля так и не позвонила. Не написала. Не ответила она на первое и единственное письмо, отправленное Машей сестре в Саратов уже из Португалии. У каждой из сестер была своя правда. И хотя Маша все же испытывала вину перед Алей за то, что, получается, обманула ее надежды, тем не менее жизнь продолжала свое течение, и невозможно было постоянно жить с этим чувством. Не получилось у Али с Москвой, зато в Саратове осталась большая квартира, машина – все то, что успели нажить за свою жизнь родители. Их уже не было, и Маше некому было объяснить свое решение, свой выбор. К тому же Аля была молода и полна сил, а потому была в состоянии сама строить свою жизнь, не надеясь на то, что ей кто-то купит квартиру в столице, кто-то заплатит за учебу, будет содержать ее всю жизнь.
Родственники тоже как-то отстранились от Маши, словно обиделись. Теперь им негде было останавливаться в Москве, не у кого было занимать денег.
И вдруг этот ночной звонок.
Маша спустилась и подошла к телефону. Одетт, стройная черноволосая женщина с большими умными глазами, смотрела на нее растерянным и удивленным взглядом – она прекрасно знала Машину историю и теперь так же, как и она, пыталась угадать, что это за звонок, от кого. Но потом, решив, видимо, что это невежливо, что Машу следует оставить одну, тихо удалилась в кухню.
Она сразу узнала голос своей тетки, Татьяны, сестры матери.
– Маша? Просто не верится, что я наконец разыскала тебя. Твой телефон я нашла здесь, в вашей квартире, он написан прямо на стене, представляешь, над телефоном. Что же это получается: твоя сестра Аля звонила тебе?
– Нет, тетя Таня, она мне ни разу не звонила и не писала.
– Ты прости нас. Прошло много времени, и я постоянно спрашиваю себя, правильно ли мы все поступили, отвернувшись от тебя.
– Тетя Таня, ты что, плачешь?
– Маша. Я же звоню тебе не просто так. У нас горе. – И без какой-либо паузы, подготовки, выдала: – Алю убили! Она поехала в Москву по своим делам, у нее там встреча была с кем-то, и вдруг звонят нам сюда, из милиции, и говорят, что она убита.
Маша остановила взгляд на гладкой выбеленной стене, скользнула по натюрморту в коричневой рамке (воспаленные, с подвядшими лепестками карминно-розовые розы в стеклянной вазе), опустила глаза на гладкую золотистую поверхность столика, на котором стояла корзинка с апельсинами. Здесь повсюду апельсины – даже за окном в погожий день можно увидеть в положенное время тяжелые оранжевые плоды, здесь воздух настоян на апельсинах, а в пору цветения апельсиновых деревьев в прогретом воздухе стоит нежный аромат.
Маша взяла себя в руки, попыталась сосредоточиться.
– Да что вы такое говорите, тетя Таня. Это ошибка! Где Аля жила в последнее время? Разве не в Москве?
– В том-то и дело, что нет. Она жила здесь, в Саратове, дома.
– Одна?
– Да