Идеальный донор. Столица. Наталья БутырскаяЧитать онлайн книгу.
поблагодарил Джин Фу, закрыл за ним дверь, установил брус на место и нарисовал замыкающую печать. Затем попытался воспользоваться амулетом с магическим зрением, но кроме ровного света от массивов, вписанных в стены комнаты, ничего не смог увидеть.
Впрочем, мне стало интересно строение этих самых массивов. Некоторые элементы печатей были знакомы, некоторые – нет, но главное отличие заключалось в том, что рисунок был вытравлен в камне, а не выдолблен и не нарисован поверх. Словно начертатель взял кисть, опустил ее в некое вещество, а затем начал водить по стенам, одновременно вливая Ки, и вместо краски осталась углубленная линия, которая несла смысл, магию. Причем начертатель не был мастером своего дела, так как в некоторых местах кисть проваливалась глубже, словно художник останавливал ее в задумчивости, размышляя, что рисовать дальше, или сверяясь со схемой.
Что будет, если нарисовать такой массив в воздухе? Перекроет ли он доступ Ки ко мне или просто рассыплется? Правда, Мастер запретил мне чертить печати, смысла которых я не понимаю, но тут же закрытая от магии комната! Ничего страшного не может случиться.
Я выделил для себя небольшой участок массива, несколько раз провел по линиям рукой, запоминая порядок и схему рисования, и приступил к начертанию.
Давным-давно, когда я еще был учеником Мастера, было очень сложно рисовать в воздухе круги с непонятными элементами, соотносить стороны, следя за тем, чтобы рука не дрогнула и линии ложились ровно, но потом я понял, что мелкие отклонения не влияют на качество печати. Словно печать сама чувствует свою структуру и выстраивает ее согласно общему замыслу. Помнится, я тогда даже проверял, насколько сильно можно ошибиться, и выяснил, что если общие очертания печати вырисованы правильно, то чем больше элементов, которые ее составляют, тем больше можно допустить отклонений.
Это немного напоминает написание текста. Можно нарисовать одну черту иероглифа под другим углом или скосить линию, иероглиф все равно будет понятен, особенно если читать его вместе с другими знаками. Но если таких ошибок будет слишком много, то текст станет нечитаемым.
При рисовании четвертой печати я почувствовал усталость, которая с каждой линией усиливалась и усиливалась, но я не хотел бросать массив незаконченным. Еще парочка печатей, и массив будет завершен.
На меня накатила слабость, и правая рука налилась тяжестью, но я закончил пятую печать и приступил к шестой, самой сложной. С телом происходило что-то непонятное: колени подкашивались, в глазах расплывалось, и я начал задыхаться. Причем я спокойно делал вдох, но было ощущение, что в воздухе не хватало самого воздуха, и нужно было вдыхать еще раз и еще, чтобы не потерять сознание.
Очнулся я на полу, судорожно втягивая воздух ртом. Надо открыть дверь и позвать на помощь. Может, я отравился? Может, эта еда только для богачей, а мой живот не приспособлен к всяким соусам, рыбам и сладостям?
Я полз к двери, слабость накатывала волнами, я пережидал ее приступы и двигался дальше, но у двери понял,