О выпивке, о Боге, о любви. Игорь ГуберманЧитать онлайн книгу.

      Весь век я был занят заботой о плоти,

      а дух только что запоздало проснулся,

      и я ощущаю себя на излёте —

      как пуля, которой Господь промахнулся.

      Заметь, Господь, что я не охал

      и не швырял проклятий камни,

      когда Ты так меня мудохал,

      что стыдно было за Тебя мне.

      Из века в век растёт размах

      болезней разума и духа,

      и даже в Божьих закромах

      какой-то гарью пахнет глухо.

      На Страшный суд, разборки ради,

      эпоху выкликнув мою,

      Бог молча с нами рядом сядет

      на подсудимую скамью.

      Висит над нами всеми безотлучно

      небесная чувствительная сфера,

      и, как только внизу благополучно,

      Бог тут же вызывает Люцифера.

      Житейскую расхлёбывая муть,

      так жалобно мы стонем и пыхтим,

      что Бог нас посылает отдохнуть

      быстрее, чем мы этого хотим.

      По жизни я не зря гулял,

      и зло воспел я, и добро —

      Творец не зря употреблял

      меня как писчее перо.

      Создателя крутая гениальность

      заметнее всего из наблюдения,

      что жизни объективная реальность

      даётся лишь путём грехопадения.

      Жаль Бога мне: Святому Духу

      тоскливо жить без никого,

      завёл бы Он себе старуху,

      но нету рёбер у Него.

      Творец живёт не в отдалении,

      а близко видя наши лица,

      Он гибнет в каждом поколении

      и в каждом заново родится.

      Льются ливни во тьме кромешной,

      а в журчании – звук рыдания:

      это с горечью безутешной

      плачет Бог над судьбой создания.

      Людей обычно самых лучших,

      людей, огнём Творца прогретых,

      я находил меж лиц заблудших,

      погрязших, падших и отпетых.

      Явил Господь жестокий произвол

      и сотни поколений огорчил,

      когда на свет еврея произвёл

      и жить со всеми вместе поручил.

      Пришли ко мне, покой нарушив,

      раздумий тягостные муки:

      а вдруг по смерти наши души

      на небе мрут от смертной скуки?

      Вновь меня знакомые сейчас

      будут наставлять, кормя котлетами;

      счастье, что Творец не слышит нас:

      мы б Его затрахали советами.

      Устав болеть от наших дел,

      порой лицо отводит Бог,

      и страшен жизненный удел

      живущих в этот тёмный срок.

      Я щедро тешил плоть,

      но дух был верен чести,

      храни его, Господь,

      в сухом и тёплом месте.

      Творец, услышав жалобы мои,

      подумал, как избыть мою беду,

      и стали петь о страсти соловьи

      в осеннем неприкаянном саду.