О выпивке, о Боге, о любви. Игорь ГуберманЧитать онлайн книгу.

      Мессия вида исполинского

      сойдёт на горы и долины,

      когда на свадьбе папы римского

      раввин откушает свинины.

      Все мы перед Богом ходим голыми,

      а пастух следит за организмами:

      счастье дарит редкими уколами,

      а печали – длительными клизмами.

      Движение по небу облаков,

      какая станет баба кем беременна,

      внезапную активность мудаков —

      Создатель расчисляет одновременно.

      Играет крупно сатана,

      спустившийся с небес:

      часть жизни Богом нам дана,

      а часть нам дарит бес.

      Мы часто в чаяньях заветных

      нуждаемся в совете Божьем,

      но знаков от Него ответных

      понять не можем.

      Мы понимали плохо смолоду,

      что зря удача не является:

      кто держит Господа за бороду,

      тот держит дьявола за яйца.

      Болезней тяжких испытания,

      насколько я могу понять,

      шлёт Бог не в целях воспитания,

      а чтобы нашу прыть унять.

      Уже слетелись к полю вороны,

      чтоб завтра павших рвать подряд,

      и «С нами Бог!» по обе стороны

      в обоих станах говорят.

      Бог людям сузил кругозор

      для слепоты как бы отсутствия,

      чтобы не мучил нас позор

      и не сжигала боль сочувствия.

      Сегодня почему-то без конца

      я думаю о жизни в райских кущах:

      как жутко одиночество Творца

      среди безликих ангелов поющих!

      Ужели это Божье изуверство

      для пущей вразумлённости людей?

      Ведь наши все немыслимые зверства —

      издержки благороднейших идей.

      – Послал ему Бог испытание!

      – А что с ним? – Почти ничего:

      постигло его процветание,

      молитесь за душу его.

      Всегдашнее моё недоумение —

      зачем живу, случаен и безбожен, —

      сменилось на уверенное мнение,

      что этого Творец не знает тоже.

      Творец давно уже учёл

      всего на свете относительность,

      и кто наукам не учён,

      у тех острей сообразительность.

      Среди бесчисленных волнений,

      меня трепавших без конца,

      всегда была печаль сомнений

      в доброжелательстве Творца.

      Увы, но взгляд куда ни кину —

      везде пропорция равна:

      везде Творец, готовя глину,

      чуть-чуть подмешивал гавна.

      К Богу я не лезу с панибратством,

      а играть с Ним – дело непростое:

      чтобы заниматься святотатством,

      надо тонко чувствовать святое.

      Я давно простился с лицемерием

      и печалюсь, глядя в небосклон:

      к Богу мы относимся с доверием

      большим, чем заслуживает Он.

      Хоть