Без суда. Артем РимскийЧитать онлайн книгу.
работать в том же духе, сеять те же семена и собирать тот же урожай?
Сол решил прекратить комедию. Он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и принял насмешливое выражение лица.
– Процесс перегорания? – переспросил он, и заметил, что Филипп напрягся. Тогда Сол перевел взгляд на его жену, которая, в свою очередь, повернулась к мужу. – Честолюбие, Филипп. Уверен, что тебе знакома эта штука. Кусочек славы, деньги, а с ними и доступ ко многим запретным плодам. И честолюбие шепчет и шепчет, что эти плоды заслуженны и что их не просто можно, а нужно вкусить. Понимаешь меня? Вот я сижу за роялем на сцене и срываю шквал аплодисментов, да? Господи, как же я счастлив! Как же я крут и уверен в себе. Я еще не закончил играть концерт, но уже думаю о следующем, потому что этот наркотик незаменим и долго я без него не протяну; во всяком случае, в моменты этого кайфа кажется именно так. – Сол замечал, как лицо Филиппа мрачнеет все сильнее, и как на него просится гримаса злости. Терренс никак не мог прийти в себя. Чтобы не спровоцировать Филиппа на настоящую злость (а Сол не мог знать, просто это сделать или нет), он перевел взгляд в пространство между супругами и стал безучастно рассматривать портрет Карла Густава Юнга, висевший над камином. – А потом… концерт заканчивается, – продолжал Сол. – И как-то незаметно ты оказываешься один. В номере отеля, в ресторане, а немного позже ты оказываешься одиноким везде. Но поначалу ты просто не понимаешь природу этого одиночества, потому что честолюбие еще не накормлено. И одни лишь концерты и автограф-сессии не могут его накормить. Нужен… грех, понимаешь? Честолюбие любит грех. И заметь, я говорю вовсе не о признании, я говорю именно о честолюбии. Раз ты спросил, я скажу тебе, вот только пусть Эшли заранее простит мне некоторые грубости. Ты знаешь, Филипп, невероятно круто трахать какую-нибудь девку просто потому, что ты в чем-то круче других. Вот сидишь ты в баре после концерта, рядом присаживается девушка, с виду приличная семьянинка, в очках в толстой оправе, в блузке, застегнутой на все пуговицы, в юбке ниже колен. Ты узнаешь, что она сегодня побывала на твоем концерте, и вот ты уже не в центре внимания всего зала, а в центре внимания одной отдельной пары глаз. И честолюбие твое начинает выть от голода. Образованная, приятнейшая собеседница, с которой ты обсуждаешь творчество Бетховена, психологический портрет Пьера Безухова, или что-то в этом роде. Смеешься с ней, вроде бы по-настоящему ее уважаешь, по крайней мере, так кажется. А чуть позже у этой примерной девицы расстегнуты все пуговицы на блузке, и она как никто лучше делает тебе минет в туалете этого же бара. И ты знаешь, что такой конец был очевиден с вашего первого взгляда. Вот оно честолюбие, Филипп, вот оно! И ведь ты далеко не всемирно известная рок-звезда, понимаешь? И тем круче. Ты думаешь, что тебя практически ничего не объединяет с повесами и развратниками, ты даже заставляешь себя думать, что твоя поклонница не имеет ничего общего с теми шлюхами, которые вьются толпами за смазливыми мальчиками,