ГрошЕвые родственники. Елена Михайловна ШевченкоЧитать онлайн книгу.
красиво. Он даже книжки смотрит, как там раньше все изящно устраивали.
– Ты мне, брат, путевку в жизнь дал. Вот теперь верю тебе, что наши предки пол-Питера построили. А я буфет про них соберу. Не Исаакий, конечно, но все же. А пацана в художественную школу запишу, не все же мяч во дворе гонять, пусть учится, раз порода у нас такая.
– Не пол-Питера, – поправил я, – немного во Владикавказе, еще есть несколько зданий в Пятигорске.
– Какая хрен разница. Пятигорск тоже хорошо. Вот сейчас малек поднимусь и рванем семьями на воды. Да, Маришка?
Жена подняла рюмку с виски и неожиданно выпила:
– За ваши успехи, Ростислав. И за вашу табуретку спасибо. Я всегда хотела такую вещь, удобно люстру мыть, не то что стремянка, – она девчонка неплохая, иногда даже веселая, просто она порядок любит и обидчивая очень, и подозрительная.
– Я вам еще сделаю, с ручкой, чтобы было за что держаться. Ее можно будет поднимать и фиксировать, – Ростислав пустился в объяснения, Маришка уже стала ерзать, спрашивать, не пора ли сладкое подавать. И тут Ростик выдал главное:
– Я ведь, что пришел. Спросить тебя, не знаю, как ты решишь, но как решишь, так тому и быть, хотя Светка круто придумала. Но твое слово главное. А Светка она у меня молодец, – он никак не мог перейти к сути. – Так вот Светка думает, раз я такой не последний человек, что бы мне на мебели не гравировать «Гроше», даже можно зарубежными буквами, и без вранья, как все эти Томы Клаймы. Я же настоящий Р. Гроше. Вот как умно. Это Светка придумала, – опять повторил он. – Так ты как? Не против?
Я был за, я был двумя руками за, я был особенно за, если он уже уйдет. Я устал от него, но остаться с Маринкой наедине я боялся еще больше. Я был не рад этим открытиям рода. А на прощание, вернув ему пятисотку, я сказал, что его пра-пра-дедушка по косой линии владел кирпичным заводом где-то на Кавказских водах и делал прекрасные кирпичи, назывались Гроше и Штиглиц. Тот самый Штиглиц, что в Петербурге банком руководил, училище технического рисования основал, но он не наш дедушка, он друг нашего пра-пра. Я найду этот кирпич, пусть оттуда надпись и срисует. Только без Штиглица.
– Ух ты, – восхитился Ростислав, – туда Кольку и отправлю. Это сын мой приемный, – объяснил он Маришке. – Слышь брат, а может, ему нашу фамилию дать, ну что он бегает Гавриловым, как беспризорник какой.
Глава 13, где обнаружился еще один брат, но лучше бы его не было
Меня все достало, я желал, чтобы это пропало, как дурной сон. Я не хотел видеть родственников ни во сне, ни наяву. Я устал от их проблем и историй. Но избавиться от них было невозможно. Они влезли в мою жизнь, куда я их сам впустил, они перекосили равновесие моего мира. Я был всем что-то должен, я был обязан слушать бредни про дедушек и бабушек, которые часто не имели ко мне никакого отношения. Но я не мог это остановить, я разворошил муравейник. Пиотр предупреждал меня, но давно не навещал.
Как-то в супермаркете он мелькнул в толпе. Он не заметил меня или сделал вид, что не заметил, он был