Третий Завет. Илья ГутманЧитать онлайн книгу.

      Сегодня утром я проснулся, помолился, оделся, и пошёл на работу, в НИИГТ – Научно-Исследовательский Институт Генетических Технологий. Я сел на аэромобиль, взял молитвенный коврик и полетел.

      На домах висели плакаты: «Вперёд, к созданию Рая на Земле», «Уничтожим на Земле эксплуатацию человека человеком», «Долой империализм», «Лишь Мифеб есть Бог наш, и Илларион – последний пророк Его». На этом плакате были изображены боевые действия. За полем боя стоял на коленях испуганный солдат Конфедерации и просил Мифеба о помощи. А с воздуха прибывало подкрепление – воздушный десант.

      На самом институте висел плакат «Да здравствует ИСКП!». ИСКП – Илларионская Социалистическая Конфедеральная Партия. На плакате были изображены илларионцы разных национальностей, а в центре – какие-то отец и сын, а вокруг них – сияние, – сходящий с неба дух Мифеба.

      Христианин увидел бы в этой картине свою Троицу. Но, как я и говорил, лишь Мифеб есть Бог наш, и Илларион – последний пророк Его. Что за глупая гипотеза: у Бога есть сын?! Иисус был таким же пророком, как и Илларион.

      У христиан не только не один Бог, у них нет единой политической партии. У них плюрализм (тьфу, какое противное слово). Из-за разных политических пристрастий ссорятся друзья, люди иногда дерутся. Да какие друзья? Плюрализм раскалывает даже семьи на враждующие лагеря. Получается, что вроде бы два брата, а у каждого из них – своя правда. Нет, рабы Божии. Правда одна. Правда Мифеба. А плюрализм мешает людям жить в мире. Поэтому у нас и одна партия: она быстрее приведёт нас к цели, чем группа разрозненных. И наша партия управляется не людьми, а Мифебом. Есть в этом что-то внеземное.

      Мы – иллариоцы, а жителей Европы, как правило называют «христианами», хотя большинство их вообще не верит в Бога, особенно жители крупных городов. Более того, в любом школьном учебнике сказано, что около двадцати процентов населения европейских стран составляют евреи.

      Вот я на своём аэромобиле, в своей универсальной одежде пролетаю над домами Москвы, над Храмом Иллариона. И вокруг меня на своих транспортных средствах летят сотни, тысячи, миллионы, таких же людей, похожих на меня. Мне гордо осознавать себя и других людей образом и подобием Мифеба. Все мы носим универсальные одежды. А когда-то люди дрались даже из-за одежды. Возьмём две группировки конца XX века – рокеров и рэперов. Я, как современный человек, плохо знаю, чем они друг от друга отличались. Но они друг друга ненавидели. И били. Допустим, рокеры носили зелёную одежду, а рэперы – красную. И в этой