Голоса Океана. Инга РиисЧитать онлайн книгу.
потом изменили Кодекс, разрушили саркофаги и уничтожили все сведения о бессмертии! – добавила Райя, возбужденно переводя взгляд с брата на мать.
– Ты сделала правильный вывод, Ласточка! – довольно заметил Мастер-Хранитель, называя девочку тем именем, которое дал ей Орден. – Я, в свое время, пришел к тем же выводам.
– Но всё это только догадки! – воспротивилась Ханна, все ее привычные представления переворачивались с ног на голову.
– Не только догадки! – покачал головой Хранитель, поднимаясь с колен.
Он подошел к стене и поманил к себе Райю.
– Волею судеб я провел много времени в этих подземельях, у меня было время изучить остатки настенных надписей. Я не просто так заставлял Райю изучать старый стиль письма. Сейчас она сможет прочесть эту надпись.
Хранитель взял у девочки фонарь и поднес к стене:
– Попробуй прочесть центральную надпись!
Та нахмурилась, водя пальцами по остаткам каменных букв, а затем сказала:
– Начало фразы почти стерто, но в середине написано: «И обновленные восстанут с каменного ложа»!
Хранитель улыбнулся ей и разъяснил:
– Эти каменные саркофаги были не местом упокоения, а устройством для регенерации! Я полагаю, что в них помещали людей для полного слияния с симбионтом. Я сам прошел преобразование, случайно оказавшись в этой пещере.
– Но почему ты скрывал свои знания столько лет? – воскликнул Морской Змей.
– У меня были к тому веские основания, – нахмурился Хранитель. – Это длинная и не очень приятная история, поэтому, я бы предложил перенести Кондора в лазарет, проверить состояние Барса, а потом продолжить наш разговор.
Когда они перекладывали Кондора на носилки, Кошка обратила внимание на то, что его старая мантия напоминает высохший кокон бабочки и легко отделяется от тела, которое она очень плотно облепляла. Лишь вокруг обруча, на плечах, остался влажный валик новорожденной мантии, совсем как у Учеников после воссоединения с симбионтом.
Обратный путь опять прошел в молчании, друзья переваривали полученную информацию и пытались предугадать последствия. Только Райя временами теребила Хранителя, указывая на наиболее сохранившиеся участки настенных надписей и изображений и задавая вопросы. Магистр задумчиво поглядывала на дочь, понимая, что старый Мастер в ее лице приобрел себе верного сторонника, подстегиваемого юношеским любопытством. Сама же, она не могла так однозначно радоваться видимым преимуществам открывшихся древних знаний. Лицо ее сына, который нес тяжелые носилки вместе с Хранителем, отражало всплески самых противоречивых эмоций. Кошка понимала, что тот взвешивает на весах морали жизни брата и своего Наставника, и последствия для жизни всего Ордена.
Ханна же пребывала в самом мрачном расположении духа, для нее признание правоты Хранителя означало крушение всех основ предыдущей жизни и врачебной деятельности. Она должна была содрогаться от