Во славу Предков. Иван Сергеевич БогородЧитать онлайн книгу.
во благо делами ты вращайся.
Сюда за советом можешь ты прийти,
Тебе тут никогда же не откажут.
Ты тихонько к дубу подойди
И на веточке ленточку завяжешь.
И снова воздуха вдохни,
Глаза открой и поймешь, что ты у дуба,
А я всего лишь проводник
Стихами довести тебя до дуба.
Гранит тринадцати печатей
Гранит тринадцати печатей,
Передо мной стоит стена,
Вся изрезана резной печатью
И дышит, словно жива она.
Те письмена горят сиянием,
Как будто перламутром в глубине.
И не познать их пониманием,
А только собственной душой извне.
И той стене десятки тысячелетий,
И живет она, и ждет,
Ждет, пока отопрет ее человек явлений,
Кто опыта достаточно он обретет.
Ведь каждая печать равна жизни,
Что в жизни познать тебе удел.
И познаешь ты опыт при цикле жизни,
И в каждой проходишь свой предел.
Печатью гнева ты обуздан,
Горит алым пламенем она.
И этим пламенем бываешь ты окутан,
Когда друзья же предали тебя.
Следом слева печать обиды.
Обида зеленым светится ярмом.
Она взята из того фильтра,
Когда гнев сменяется обидчивым ярмом.
А следом катится презрение,
И черный светит в темноте.
Презрение есть в каждом твоем явлении,
Когда ты молод и царем возомнил себе.
Четвертая печать самовлюбленна,
И любит себя она, и бережет.
Горит розовым, но черным окаймленна
И никого не пустит без даров.
А дальше ярким светит эгоизм ведь.
Он белый с зелененьким кольцом.
Зеленый свет словно желчь ведь
И в тумане держит человечий взор.
А после печать осознания,
Понимания, какой ты был подлец,
И голубое свечение познания,
И если пустил его, то ты великий молодец.
А после едет просвещение
Того, как к миру ты любим,
Любовь ведь в каждом есть явлении,
Даже когда ты совсем один.
А после едет созидание
И горит коричневым тоном,
Ведь в нем ты обретаешь понимание,
Для чего ты тут рожден.
А рядышком и кружит понимание,
То чувство невидимых миров,
Когда ты ощущаешь прикасание
Тех, кто из тонких сущностей миров.
А после горит и тут терпение,
Зеленый с синим тут горит.
В терпении живет духов проявление,
Те духи за стихии готовы жизнь лишить.
А за одиннадцатыми чертоги тверди,
В сих чертогах живешь и ты,
Ты не понимаешь чувства смерти
И осознаешь, что для познания мы рождены.
А в чертогах двенадцать врат тут мира,
И в каждом мир свой, в каждой тут из врат.
Они словно музыкальная тут лира,
Которая поет и говорит, что и как.
Ну