Забытая экспедиция России. Славяна Николаевна БушневаЧитать онлайн книгу.
встречи с Меньшиковым Шестаков представил в Сенат свой проект экспедиции. В нем был детально разработан тактический план похода – вплоть до расчета сметы по этапам экспедиции. Историк русского морского флота В.Н.Берх, характеризуя Шестакова, писал: «отличная ловкость в изъяснениях и совершенное познание описываемых им мест и предметов приобрели ему всеобщую доверенность». Изучая «особливую» карту Афанасия Шестакова, Михайло Ломоносов дал хорошую оценку познаниям казака: «Сии прекословные известия, сличив одного против другого, ясно видеть можно что положительные много сильнее отрицательных».
Карты казачьего головы вскоре исчезли. «Одну из них перерисовал и отправил в Париж известный похититель русских чертежей и записок Жозер—Николя Делиль, появившийся в Петербурге в 1726г.» – так уверяет нас писатель—историк С. Марков.
После одобрения Сенатом новой экспедиции понадобилось еще полгода на апробацию решения в высших правительственных органах, на разработку законодательных документов, на четкую формулировку мотивов, экспедиции (дальнейшее освоение новых земель и объясачивания народов Северо—Востока), а также на организационные меры. Май—июль 1727 года стали месяцами самой интенсивной подготовки к походу. Помимо Сената комплектованием и снаряжением экспедиции занимались Петербургская рентерия, полицмейстерская контора и камер—коллегия.
Активность казачьего головы удивительна. За это время лишь Сенат собирался пять раз, рассматривая его доношения, и три раза камер—коллегия, а еще другие, менее важные государственные учреждения. Тщательно и придирчиво присматривался Шестаков к будущим участникам экспедиции. И, естественно, он стремился заполучить людей не только знающих, но и сильных телом и духом. Поэтому 16 июня он выразил свое недовольство отпиской в Сенат: «…которые матрозы и присланы и те тамошнего обыкновения не знающия, от которых я опасен, чтоб в пути не разбежались».
По пути до Якутска экспедиция пополнялась материалами и людьми разного сословия. Если до Тобольска Афанасий Шестаков командовал фактически единолично, то в Тобольске его партия пополнилась крупным отрядом служилых под командой капитана Павлуцкого, который назначался к Шестакову во всех делах «сотоварищем» для управления экспедицией «обще». Но как водится: двум медведям в одной берлоге не ужиться. Оба командира обладали крутым нравом и вскоре меж ними пошли разногласия. Дошло до того, что Шестаков велел объявить всему отряду не выполнять распоряжения капитана Павлуцкого. Тот ответил тем же. Кое—как командиры совместно добрались до Якутска, где разделились на два отряда, определив каждый себе сферу деятельности. Зная трудность походной жизни, Шестаков в состав экспедиции включил 94 илимских крестьянина, полагая что «в партии без таких набранных крестьянских детей быть невозможно, понеже они к службам необычайные и к приуготовлению