Любовь – это розы и хлыст. Надежда ПервухинаЧитать онлайн книгу.
горячо воскликнула я. – Я стану, и вы будете гордиться мной!
– Отлично, – улыбнулся мой друг. – Пробили склянки. Ужин. Его накрыли для тебя в каюте капитана.
Он взял меня за руку и мы пошли в капитанскую каюту. На палубе всё сияло чистотой, паруса от закатного солнца казались розово-золотыми и, пока мы шли, я вертела головой во все стороны: старалась запомнить как можно больше всей этой красоты. Вдруг раздался резкий, пронзительный крик. Я подняла голову. Высоко над мачтами кружила белоснежная птица – это она пронзительно кричала.
– Что это за птица? – спросила я у своего друга.
– Моряки зовут ее «дольче кантерино» – «сладко поющая», – ответил мессире Марсино. – Это в насмешку. На самом деле эта птица никогда не поет, а только издает пронзительные вопли. Матросы верят, что увидеть эту птицу – к перемене ветра или судьбы.
– Значит, в наших судьбах грядут перемены? – с замиранием сердца спросила я.
– Надеюсь, – молвил мессере Марсино. – А может, просто ветер переменится…
Мы стояли у порога капитанской каюты. Мой друг постучал в украшенную затейливой резьбой дверь.
– Войдите! – раздался звучный голос.
Я затаила дыхание.
Мессере Марсино пропустил меня вперед, вошел следом и притворил дверь. Сначала мне показалось, что я просто умру на пороге от приступа жуткого голода, предательски скрутившего меня, едва мой нос уловил ароматы кушаний. Это же жареное мясо! И сладкий, тушенный с сыром, перец! И еще булки с корицей, о боги, как она пахнет! Я сглотнула слюну и вперила свой взгляд в рослого и крепкотелого мужчину, созерцавшего, в свою очередь, меня, этакую pulce[6] в мешковинном платье. Да уж, в отличие от меня и даже от мессере Марсино, капитан Руаль Аккатабрига был разнаряжен, как какой-нибудь придворный щеголь. На нем был расшитый золотом пурпурный бархатный колет, черные атласные шоссы плотно облегали могучие ноги, да и по величине ботильон можно было понять, что перед тобой – гигант, прекрасный, как бог морей!
Однако я быстро вспомнила о вежливости и почтительно поклонилась. Аккатабрига не поклонился в ответ. Что ж, это понятно – кто я перед ним? Он по-прежнему, не говоря ни слова, смотрел на меня, и скоро это мне надоело. В конце концов, я почти семилетний ребенок, значит, имею право вести себя соответствующим образом, то есть, с любопытством глазеть по сторонам.
Посмотреть было на что! Капитанская каюта была роскошно обставлена и украшена. Мое внимание привлек небольшой кованый сундучок (могу поклясться, что в нем Аккатабрига хранит какие-нибудь редкостные драгоценности!)
А еще была картина. Такую точно бы не повесили в нашем благонравном кастелло. На картине обнаженная женщина удивительной красоты спала на ложе из трав и цветов. Ива склоняла над ней свои длинные ветви, тут же рос куст цветущих роз. Ой, а под кустом спал, положив лобастую голову на лапы, рыжий cucciolo[7]! Какой милый! Мне бы тоже очень хотелось завести славного и добродушного щеночка!
Капитан
Блоха (ит.)
Щенок (ит.)