Стоять насмерть!. Андрей ДышевЧитать онлайн книгу.
провернули!.. Так что это с твоим лицом?
– Комары покусали. Огромные, сволочи, с кулак величиной. А ты выяснил, куда багажные вагоны подцепят? – постарался я быстрее перевести разговор в другое русло. – В голову или в хвост?
Клим с удивлением посмотрел на меня и пожал плечами.
– Ты как с луны свалился. Естественно, в голову. Как всегда, за почтовым.
Зазвонил телефон. Это могла быть Анна, и мне не хотелось при Климе говорить с ней. Я вышел на кухню – там был параллельный аппарат, плотно прикрыл за собой дверь и поднял трубку.
– Слушаю вас!
– Мне нужен Кирилл Вацура.
У меня от неожиданности даже мурашки побежали по спине. «Володя Высоцкий»!
Я переложил трубку на другое ухо. Нет смысла что-либо отвечать, это опять магнитофонная запись. Необходимая пауза – и потекла речь:
– Слушай внимательно, не перебивай и запоминай, я повторять не буду. Автовокзал, автоматические камеры хранения. Ячейка номер восемнадцать, шифр: Д-семь-три-девять. Там лежат инструмент для работы и деньги на карманные расходы. Задание получишь в течение дня…
Надо молчать как рыба, подумал я, тем более что отвечать магнитофону нет никакой необходимости. Если эту запись снова подкинут в милицию, невозможно будет доказать, что ее крутили именно мне.
Речь оборвалась, будто магнитофон внезапно обесточили, я кинул трубку и, чтобы не забыть, на газетном клочке написал карандашом: «18. Д739». Если это не блеф, то, значит, сегодня, вчера или несколькими днями раньше какой-то человек покупал у диспетчера жетон, открывал дверцу ячейки, клал туда предмет, устанавливал шифр. Ячеек на автовокзале немного, пользуются ими очень редко – словом, он вполне мог привлечь внимание. Шансов мало, но все же они есть. Елизавета Петровна, диспетчер автовокзала, могла запомнить человека, который пользовался ячейкой номер восемнадцать, и, если я сумею раскрутить ее на откровенность, то можно будет начинать охоту.
Я, взволнованный телефонным звонком и предстоящим мне делом, влетел в комнату и остолбенел. Клим стоял на балконе и держал в руке пачку долларов, обернутую газетой.
– А ты у нас, оказывается, подпольный миллионер, – сказал он, как-то странно глядя то на меня, то на доллары. – Под ногами, понимаешь ли, баксы валяются, а говоришь, на хлеб не хватает.
Я не сразу нашел, что ему ответить.
– Это чужие. Надо вернуть. – И протянул руку, чтобы взять сверток, но Клим молниеносно спрятал его за спину.
– Одолжи, – попросил он. – На три дня.
– Я же тебе сказал, что они чужие, – сказал я, едва сдерживаясь, чтобы не обложить его матом.
– Три дня! – продолжал клянчить Клим, на шаг отступая от меня. – Раз, два, три – и все! И я возвращаю тебе все до цента. Хочешь, расписку напишу? Хочешь, пойдем к нотариусу или в милицию?
Мне показалось, что по его губам пробежала не совсем хорошая ухмылка.
– Не могу, – ответил я, чувствуя, что могу не сдержаться и заехать своему коммерческому начальнику по физиономии.
– Ну, не пятьсот, а хотя бы четыреста?
&nb