Трое обреченных. Алексей МакеевЧитать онлайн книгу.
Он обозрел присутствующих осмысленным взором и тихо ужаснулся – дескать, чего это я делаю? С колен слетела картонная папочка, но он не заметил, подпрыгнул, завертелся в поисках выхода.
– Туда, – услужливо показала Екатерина.
– Извините… – пробормотал посетитель, со страхом покосился на Максимова и быстрее истребителя полетел к двери. Через несколько секунд содрогнулся подъезд – от бешеного топота.
Сыщики переглянулись.
– Странно как-то, – пожал плечами Максимов.
– Да ну его в баню, – отмахнулась Екатерина. – На этой работе каждый посетитель странный. Мы сами, недалек тот день, станем странными и будем мычать и блеять. Между прочим, половина седьмого. Вечеринка состоится или перенесем на лучший год?
– Разливаем, – схватился за бутылку Лохматов. – Выпьем за отсутствующего в наших рядах. Чует мое сердце, он скоро придет.
– Не гони, – поморщился Максимов. – Колбаса не чищена, селедка не резана… Люба, ты уснула? Живо освободить мой стол – он просторный! Отсель и будем грозить трезвому образу жизни!
Любаша послушно обхватила стопки бумаг, потащила к себе в приемную, бормоча на ходу, что, судя по обилию макулатуры, мы живем в Таиланде, где бумагу делают из слоновьего дерьма, а слонов у них – до этой ма… в смысле очень много. Максимов распоряжался дальше – резать мясное, чистить рыбное («Да не здесь, Любаша, горе ты наше луковое – в приемной чисти!»). Екатерине – обеспечить стол салфетками, Лохматову – стульями.
Завалился Вернер с коньяком под мышкой – злой и взбудораженный.
– Ты кого-то крепко поколотил, – заподозрил Максимов.
– Шваль городская под ногами путается, – огрызнулся Вернер. – Вхожу в «Крепость», а там очередь. Кто последний, говорю? А мне и отвечают: ты! Остряки, блин. И ржут, как кони в яблоках. В общем, слово за слово… Кстати, командир, когда я входил во двор, за мной прокрался джип – зловещий, как моя жизнь. У жильцов в этом доме автотранспорт попроще. Не по нашу ли душу?
Мысль о том, что камеры слежения отключили рановато, не успела уложиться в голове. Люди в джипе бегали быстрее Вернера. А главное, тише. Дверь уже неслась, готовая встретить привычный запор, с площадки ее толкнули, мелькнуло лицо, не изуродованное интеллектом, медвежьи плечи – и Вернер быстрее джипа влетел в приемную. Подобного хамства суровая арийская душа вынести не могла. Выдернув коньяк из-под мышки, словно саблю из ножен, Вернер помчался на обидчика. По счастью, напиток не пострадал. Не пострадала и голова агрессора, имеющая тройной запас прочности. Типичный браток – из тех, что применяются в качестве тарана – перехватил руку, швырнул Вернера на Любочкин стол. Сосуд с коньяком красиво нарисовал дугу и утонул в мусорной корзине. На шум из кабинета вырвались сотрудники. Давно не разминались. На полминуты «общественная» приемная превратилась в арену ожесточенной схватки. «Медведь», сверкая лоснящимися полами кожанки, пер ледоколом. Вернер выбыл из рядов защитников – ударился копчиком о край столешницы и подпрыгивал