Сочинения. 1984. Скотный двор. Воспоминания о войне в Испании. Иллюстрированное издание. Джордж ОруэллЧитать онлайн книгу.
опрометчивым поступком с его стороны, поскольку, вне всякого сомнения, количество ваших посещений тщательно проверялось. В принципе, у члена Партии не было свободного времени, и он никогда не оставался один, кроме как в постели. Предполагалось, что, когда человек не работает, не ест или не спит, он должен участвовать в каком-то коллективном отдыхе, даже гулять самому по улице было подозрительно и немного опасно. На новоязе для этого было слово «личножизнь», что означало индивидуализм и эксцентричность. Но сегодня вечером, когда он выходил из министерства, его соблазнил манящий аромат свежего апрельского воздуха. Небо было ярко-синим, таким он его еще не видел в этом году, и мысль о долгом шумном вечере в Общественном центре, скучных и утомляющих играх, занудных лекциях и навязчивом духе товарищества, пропитанном джином, показалась ему невыносимой. Импульсивно он свернул с автобусной остановки и пошел блуждать по Лондону, словно по лабиринту, сначала на юг, затем на восток, потом на север, теряясь среди неизвестных улиц и не заботясь, в каком направлении он идет.
«Если и есть надежда, – писал он в дневнике, – то только на пролов». Эта фраза снова и снова крутилась у него в голове, констатируя мистическую правду и реальный абсурд. Он бродил среди трущоб к северо-востоку от места, которое когда-то называлось вокзалом Сент-Панкрас. Он шагал по мощеной улице, усеянной маленькими двухэтажными домиками с ободранными дверьми, выходящими прямо на тротуар. Эти жилища почему-то напомнили ему крысиные норы. Приходилось постоянно смотреть под ноги, потому что то тут, то там в разбитой брусчатке были грязные лужи. В темных арках домов вдоль узких плохо освещенных улочек толпились люди – молодые цветущие девицы с ярко накрашенными губами, юноши, которые крутились вокруг них, неопрятные тучные женщины, переваливающиеся с ноги на ногу (такими же станут и цветущие девицы лет через десять), неуклюже шаркающие сгорбленные старики, а еще босоногие дети в лохмотьях, играющие в лужах, а затем разбегающиеся кто куда от злых криков своих матерей. Где-то четверть окон в домах были разбиты и заколочены досками. Большинство прохожих не обращали внимания на Уинстона, хотя некоторые смотрели на него с каким-то сдержанным любопытством. Две уродливые бабы с кирпично-красными мощными ручищами, скрещенными на передниках, разговаривали у порога. Приближаясь, Уинстон уловил обрывки их беседы.
– Да, – говорю я ей, – все это очень хорошо, – сказала одна. – Но если бы ты была на моем месте, ты бы сделала то же самое. Я такая: легко критиковать, если у тебя нет таких же проблем, как у меня.
– Ах, – сказала вторая, – это точно. Ты права, мать, как пить дать, говорю тебе.
Резкие голоса внезапно прекратились. Женщины посмотрели на него с враждебным молчанием, когда он проходил мимо них. Хотя это была не совсем враждебность, скорее, своего рода настороженность, кратковременное напряжение, как когда мимо тебя проходит какой-то незнакомый зверь. Синие комбинезоны Партии не часто увидишь в таких кварталах. И в самом деле,