Две стороны. Часть 3. Чечня. Александр Николаевич ЧерваковЧитать онлайн книгу.
время жаренная картошка с тушенкой была готова. Обжигаясь, экипаж ел её прямо из цинкового ящика, закусывая черствым хлебом. Еще никогда еда не казалась Щербакову такой вкусной. Цинк быстро опустел, дочиста выскобленный алюминиевыми ложками. Завершил этот великолепный обед отвар из терна с сахаром. После обеда чистка оружия и бесцельное сидение на башне в ожидании вечера и мыслями «когда же домой?».
Так прошло несколько дней. На обед Кравченко с Обуховым что-нибудь готовили из картошки – жарили или варили в том же цинке, из брикета гороха и тушенки делали "суп", пока картошка не кончилась. Вновь перешли на сухпай. Несколько раз Абдулов устраивал занятия по ТТХ Т-72Б, а также учебный "пожар в танке", когда по команде экипаж на время должен с оружием покинуть танк и отползти от него на определенное расстояние. Наравне с солдатами Абдулов гонял и командира взвода Щербакова. Больше всего Сашку злило, что командир второго взвода Вадим Круглов в этой экзекуции не участвовал, и такое неравное отношение Абдулова к командирам взводов очень расстраивало Щербакова.
Слухи о скором возвращении домой приутихли, сменившись тревожными вестями. На офицерских собраниях "замполитом" Сергеевым доводились скупые боевые сводки. Федеральные и внутренние войска начали вступать в открытые столкновения с бандформированиями, неся потери. Первые "двухсотые" отправились в цинковых гробах на родину, где их живыми ждали родные и близкие, "трехсотые", которым повезло чуть больше, разлетались в "вертушках" по госпиталям. Пару дней назад, 4 октября, при штурме станицы Червленой погибли пятнадцать солдат, около тридцати были ранены. А до Червленой по прямой отсюда всего 17 километров.
Батальон находился в постоянной боевой готовности. Командир батальона отдал приказ – наблюдатели на каждом танке, в каждом подразделении должны дежурить круглосуточно. По ночам Щербаков по-прежнему вёл наблюдение, не доверяя экипажу. Порой в ночи сквозь стрекот сверчков и монотонное гудение комариных полчищ едва слышно угадывались не то далекий грохот снарядов, не то гул грома. К утру лейтенант, закусанный комарами и одуревший от бессонной ночи и десятка выкуренных дешевых сигарет, будил Обухова или Кравченко и отключался, заснув, сидя на своём узком командирском сиденье с вытянутыми на НСВТ ногами.
Раннее утро – самое опасное для нападения время, но большинство часовых батальона со второй половины ночи начинали клевать носом и засыпать, даже не сдав дежурство. Почти всегда сразу после начала заступления на пост Обух с наводчиком тоже укладывались поудобнее, чтобы проспать до утра. Многие солдаты до сих пор не понимали, что мирное время давно кончилось и 2 МСБ находится на войне. Но батальону пока везло – на него никто не нападал в утренних сумерках, и в боевых действиях он не участвовал.
Через несколько дней весть о событиях в Червленой дошла до батальона. На офицерском собрании капитан Сергеев рассказал о штурме станицы 4 октября, о трех десятках раненых, о погибших солдатах, расстреляных из снайперской