Аналогичный мир. Том четвёртый. Земля обетованная. Татьяна Николаевна ЗубачеваЧитать онлайн книгу.
вовремя. Давай к Санычу.
Эркин подбежал к указанной платформе. Саныч встретил его тем же:
– Ага, вовремя. Пошёл?
– Пошёл, – взялся за бочку Эркин.
Катать их оказалось недалеко, рукавицы надёжно защищают руки, ни дождя, ни ветра, и жары особой нет. И от той дурынды очень удачно избавился…
Саныч поглядел на его улыбающееся лицо и невольно улыбнулся сам.
– Что, Мороз, хороша жизнь?
– Лучше не бывает! – искренне ответил Эркин.
– Ну, чтоб и дальше хуже не было, – кивнул Саныч.
– Спасибо на добром слове, – ответил Эркин уже привычной фразой.
К ним подошли Колька и Серёня, присланные Медведевым.
– А с контейнером ты здоровско отмочил, – сразу начал Колька.
– А чего он под ногами путается? – ответил в том же тоне Эркин.
Серёня попытался было узнать, куда он его отвёз, но Саныч осадил:
– Заглохни. Не знаешь и знать незачем.
– Точно, – ухмыльнулся Колька. – Военная тайна, секретный режим.
Но Саныч так грозно посмотрел на него, что Колька, щёлкнув каблуками, молча откозырял ему.
До конца смены они провозились с этими бочками и закончили перед самым звонком.
– Подавай, – махнул паровозному машинисту Медведев, а им: – Всё, мужики.
– Ещё б не всё, – Саныч сдёрнул рукавицы и закурил. – Звенит уже.
Эркин, как всегда, мотнув головой, отказался от сигареты, а Серёня задымил с таким независимым видом, что Саныч усмехнулся, а Колька съязвил:
– Слышь, Серёня, тебя мамка давно за уши драла, чтоб не курил?
Серёня покраснел, залихватски сплюнул, но ответил по-детски:
– Да не, это чтоб я на сеновале не курил, так я ж не дурной.
– Не дурнее Петри, – хмыкнул Саныч.
За разговором дошли до бытовки и стали переодеваться. С наступлением тепла Эркин перешёл на трусы и менять штаны старался быстро. На всякий случай. Остальные-то по-зимнему, а быть не как все… не-ет, этого он вдосталь нахлебался. А что он после смены под краном обливается, так к этому ещё зимой привыкли.
Переодевшись, Эркин убрал робу, рабочую рубашку, сапоги и казённые рукавицы в шкафчик, аккуратно расправил на крючке полотенце.
– Хозяйственный ты мужик, Мороз, я смотрю, – сказал, глядя на него, Лютыч.
– А что, – улыбнулся Эркин. – Чего зря одежду трепать.
– Точно, – кивнул Геныч. – Сам не позаботишься, никто и не подумает.
Эркин захлопнул шкафчик и щёлкнул замком. У всех на дверцах замки, даже Ряха свой шкафчик запирает, хотя часто уходит домой, не переодеваясь, а в чём работал. А запираются не потому, что не доверяют друг другу, а так уж положено. Не нами заведено, так не нам и ломать.
– До завтра всем.
– До завтра.
– Миняй, идёшь?
– Иду.
Как всегда, когда Эркину не в школу и не по магазинам, он шёл с Миняем – они ж соседи. И как всегда говорили о хозяйстве и детях. Старшая дочка Миняя тоже шла в первый класс, припозднилась, конечно, но что за школа в угоне, а здесь уже