Три стильных детектива. Клод ИзнерЧитать онлайн книгу.
и хризантемы, прямо как настоящие!» А когда им попадается живой цветок, равнодушно топчут его ногами.
– Красивая метафора, возможно, я у вас ее позаимствую, – ответил Жюль Ренар, прощаясь.
– А это вы видели, Виктор? По-моему, не хуже. – Кэндзи схватил журнал «Нувель ревю» за февраль 1895 года, лежащий на его письменном столе среди наваленных в беспорядке газет. – «Глаза у него вместо сетей, и образы в них запутываются сами». Прекрасно, не правда ли? Покажите это Жозефу.
Виктор кивнул и взглянул на часы: шесть вечера, пора идти на свидание с Таша на улицу Пти-Шан в их любимое «Восточное кафе».
– Представляете, месье Легри, один немецкий врач, доктор Хениг, собирается усовершенствовать велосипед, чтобы на нем могли ездить даже инвалиды! – воскликнула Хельга Беккер, и Виктор поспешил скрыться.
Деода Брикбек снимал комнату с кухней в одной из пристроек дома по соседству с монастырем. Из окна ему видна была крыша приюта для детей и слепых, но Брикбека это мало интересовало – он предпочитал подглядывать за молоденькой служанкой, недавно поступившей на службу к двум старым дамам, которые обучали детишек сольфеджио и игре на арфе. Один из приятелей Деода, узнав об этом, воскликнул:
– Арфа – это так прекрасно!
– Ну да, на струнах можно сушить белье, – ухмыльнулся Брикбек.
Этим утром он украдкой наблюдал, как горничная чистит хозяйские ботинки. Ее руки, расставляющие на балконе несколько пар женских туфель, возбуждали его. А когда он услышал красивое сопрано, исполнявшее арию из «Трубадура»[32], его волнение усилилось. Увы, приятный женский голос вскоре прервал взрыв хохота, и вскоре дом наполнился гулом, состоящим из звуков пианино, на котором кто-то разучивал гаммы, звона кастрюль, журчания канализации и криков попугая: «Жако! Кр-р-репкий кофе!».
Деода смочил расческу водой и провел пробор на жирных волосах. Отряхнув с плеч перхоть, он застегнул сюртук со стоячим воротником. Потом позавтракал бутербродом с сыром и стаканом остывшего цикория.
Он пересек двор и свернул на авеню Обсерватории. Обогнул здание приюта и, свернув на улицу Кассини, пошел в сторону родильного дома, который женщины называли «Бурб»[33]. Сквозь оголенные ветви каштанов виднелись купола обсерватории. Деода вошел в сводчатый вестибюль с широкой лестницей, подошел к шкафчику, открыл его своим ключом и, сменив котелок на фуражку, взял в руки метелку из больших перьев.
В его обязанности входило поддерживать чистоту в здании, и он считал свою должность достойной всяческого уважения. Если бы не он, скульптура Жана-Доминика Кассини, первого директора обсерватории и автора научных работ о Венере, Марсе и Юпитере, открывшего два спутника Сатурна, не блестела бы как новенькая. Деода ежедневно протирал ее кусочком замши, с грустью думая о том, что этот выдающийся человек почему-то незаслуженно забыт, и всех теперь интересуют лишь ветреные танцовщицы.
Затем Деода наводил порядок в кабинете нынешнего директора обсерватории, Феликса Тисрана. Часть окон кабинета