Танкоопасное направление. «Броня крепка!». Олег ТаругинЧитать онлайн книгу.
что наши, что фрицы! – и первым поднялся на ноги.
Растущая на невысоком холме роща оказалась не слишком густой и порядком попорченной разместившимися под сводами деревьев тыловыми службами, без особых сомнений рубившими подлесок и деревья на дрова и маскировку. Пока шли, Захаров заметил и санбат, и кашеваров с хлебопеками – вот откуда хлебушек-то! – и еще кого-то, чье хозяйство оказалось укрытым маскировочными сетями – уж не штаб ли какой? Похоже, командование решило по максимуму использовать естественное укрытие, пусть даже деревья еще не успели обзавестись обширными кронами. Ага, вон и зенитчики на опушке обосновались: Дмитрий рассмотрел среди деревьев замаскированные тридцатисемимиллиметровые автоматы 61-К, задравшие в зенит увенчанные коническими раструбами пламегасителей хоботки стволов.
А затем рощица закончилась. Станция, как выяснилось, находилась несколько ниже, у подножия холма. Дмитрий, разумеется, не мог назвать себя знатоком железнодорожных станций начала сороковых, однако эта показалась ему достаточно большой. Несколько веток, построенный явно еще до эпохи исторического материализма каменный вокзал и множество станционных строений и крытых толем и шифером пакгаузов. В общем, как минимум ЖД узел районного значения, а то и больше. Немцы, судя по всему, были примерно того же мнения, поэтому следы бомбежек обнаруживались практически везде – вокзал давно лишился крыши, стены над выбитыми ударной волной окнами закопчены, от многих пакгаузов остались лишь стены. И множество воронок от бомб, как свежих, с отвалами вывороченной глины, еще не размытой дождями, так и старых, уже порядком заплывших и поросших травой. Часть авианалетов оказались успешными для люфтваффе, подтверждением чему были сброшенные с путей искореженные остовы платформ и сгоревших вагонов и даже опрокинутый набок паровоз с разорванным котлом и смятой взрывом будкой.
Прикрывали станцию две зенитные батареи, на сей раз куда более серьезного калибра, не то семидесятишестимиллиметровые, не то и поболе – в зенитных орудиях Дмитрий силен не был, как, впрочем, и в прочей артиллерии. Помнил лишь, что наиболее мощной отечественной зениткой являлось орудие калибром в восемьдесят пять миллиметров. Серьезно… наверное. Видимо, да, серьезно – судя по плотности воронок, немецким асам зенитчики определенно стояли поперек горла, и бомбили их не менее ожесточенно, нежели стоящие на путях эшелоны. Вон те искореженные обломки в десятке метров от капониров – наверняка попавшие под авиаудар орудия, признанные неремонтопригодными и там же и брошенные.
Но самым интересным был, разумеется, не общий вид побитой асами Геринга, но вполне живой станции, а стоящие на путях эшелоны. Точнее, ближний, тот, что замер у разгрузочной рампы. Паровоз уже отогнали куда-то на запасные пути под бункеровку, а у платформ со стоящими на них танками – башни развернуты и зачехлены; впрочем, не у всех – видать, часть дефицитного на фронте брезента уже растворилась в неизвестном направлении – хлопотали железнодорожники и танкисты