Диапазон скорби 1942 (Программист Сталина – 3). Игорь Евгеньевич КулаковЧитать онлайн книгу.
и пока также ещё не случилось..
Однако, хотя от «кругов по воде», начавшихся в августе 1940-го, изменялись и вообще «отменялись» уже и такие опорные и известные в «мире Рожкова» события, как вышеупомянутая схватка авианосцев и палубных летающих хищников, логика и соображения многих влиятельных личностей, не имевших пост-знаний, но определявших ход войны, оставались теми же.
И если не случившаяся схватка в кишащем уже не механическими монстрами, а живыми хищниками – акулами, красивейшем тёплом море в тропической зоне южнее экватора, «ограждённом» от основных тихоокеанских просторов Австралией, Новой Гвинеей, Новой Британией и более мелкими островными архипелагами типа Новых Гебрид и Соломоновых просто «заменилась» на иные кровавые битвы, произошедшими немного позже, то слова одного из советников Рузвельта были практически теми же.
Президент США, также, как и Сталин, тщательно изучавший заочно того самого, как-то, после начала войны Германии против СССР выслушал сомнения советника в том, что социальное происхождение и криминальное прошлое руководителя СССР позволят вести с ним диалог на равных. Даже не в смысле партнёрских отношений или внешних приличий, а по образу мышления..
По мысли приближённого Рузвельта, глава СССР Сталин, несмотря на всё своё могущество, просто был не способен подняться в образе своих мыслей и логике поведения до истинной аристократии штата Нью-Йорк, представителем которой (с 300-летней историей, ведущей начало от эмигрантов из Голландии) был сам нынешний Президент США.
Однако, Франклин Делано Рузвельт уже изначально не относился к Сталину категорически негативно, скорее – снисходительно, полагая его будущим реальным партнёром в межгосударственных делах. Тем более, некоторой «идеей фикс», Президента США, как ни странно было стабильное и взаимовыгодное сотрудничество между странами. И уже тогда – как впрочем, и в «другом варианте истории» – осознав, насколько могуч сопротивлявшийся военной машине Гитлера СССР, он видел его вторым полюсом послевоенного устройства мира. С которым вполне можно наладить взаимовыгодное сотрудничество, скреплённое братством по оружию в войне против врага человечества и настоянное на зарождавшихся и (частично раздуваемых усилиями пропаганды обеих стран) взаимных симпатиях населения обеих стран.
За трещавшей колониальной империей Черчилля Рузвельт не видел подобного будущего. Фактически Президент США, в некоторых своих взглядах, был самым настоящим идеалистом. Несмотря на способность осуществлять весьма резкие государственные преобразования и вести дела жёсткой рукой, на него сильно повлияла в данных вопросах супруга Элеонора. Чьи взгляды на права и свободы человека были, при некоем условном взгляде со стороны весьма близки к тем соображениям, которые бесхитростно нёс тому же Сталину пришелец из будущего.
Идеализм Рузвельта и расчёт Сталина, настоянный на шоке и потрясении от знаний о распаде СССР в 1991 были теми слагаемыми, которые вели мир