Оскар и Розовая Дама и другие истории (сборник). Эрик-Эмманюэль ШмиттЧитать онлайн книгу.
в течение дня исполнил свой долг растения, не хуже чем какой-нибудь крупный экземпляр.
Мы с Пегги Блю долго читали Медицинский словарь. Это ее любимая книга. Ее страстно интересуют болезни, и она ломала голову над тем, какие из них могут позже выпасть на ее долю. А я искал интересующие меня статьи: Жизнь, Смерть, Вера, Бог. Хочешь верь, хочешь нет, их там не оказалось. Заметь, это доказывает хотя бы то, что жизнь, смерть, вера и ты сам – вовсе не болезни. Так что это скорее хорошая новость. Но между прочим, разве в такой серьезной книге не должны содержаться ответы на самые серьезные вопросы?
– Бабушка Роза, я поражен, что в Медицинском словаре даны только частности, описаны различные неполадки, которые могут возникнуть у того или иного человека. Но там нет ничего про то, что касается всех нас: Жизнь, Смерть, Вера, Бог.
– Оскар, может, надо было взять Философский словарь? Между тем, даже если тебе удастся найти волнующие тебя темы, есть риск, что ты все равно будешь разочарован. По каждому поводу там дается множество довольно разных ответов.
– Как это?
– Интересующие всех вопросы так и остаются вопросами. Они окутаны тайной. К каждому ответу нужно прибавлять «быть может». Окончательный ответ можно дать лишь на лишенные интереса вопросы.
– Вы хотите сказать, что у Жизни нет единственного решения?
– Я хочу сказать, что Жизнь имеет множество решений, а значит, единственного решения нет.
– Я как раз думал именно об этом, Бабушка Роза, – что для жизни нет иного решения, чем просто жить.
К нам заходил доктор Дюссельдорф. По-прежнему с видом побитого пса. Его густые черные брови только усиливают это впечатление.
– Вы причесываете свои брови, доктор Дюссельдорф? – спросил я его.
Он удивленно оглянулся по сторонам, будто хотел спросить у Бабушки Розы и моих родителей, не ослышался ли он. В конце концов он приглушенно выдавил «да».
– Доктор Дюссельдорф, какой смысл расхаживать с виноватым видом? Слушайте, я скажу вам начистоту, потому что я всегда вел себя очень корректно в плане лечения, а вы в том, что касается болезней, вы были совершенно безупречны. Оставьте этот свой виноватый вид. Не ваша вина, если вам приходится сообщать людям скверные вести, рассказывать про все эти болезни с латинскими названиями и про то, что это неизлечимо. Освободитесь. Расслабьтесь. Вы не Бог-Отец. Вы не можете приказывать природе. Вы всего лишь занимаетесь ремонтом. Притормозите, доктор Дюссельдорф, сбросьте напряжение, не придавайте своим действиям слишком большого значения, иначе при такой профессии вы долго не продержитесь. Вы только поглядите на себя.
При моих словах у доктора Дюссельдорфа сделался такой вид, будто он невзначай проглотил яйцо. Потом на его лице возникла улыбка. Настоящая улыбка. Он обнял меня:
– Ты прав, Оскар. Спасибо, что сказал все это.
– Не за что, доктор. Всегда к вашим услугам. Заходите когда вздумается.
Вот так-то, Бог. Зато тебя я жду всегда. Приходи без колебаний.