Оскар и Розовая Дама и другие истории (сборник). Эрик-Эмманюэль ШмиттЧитать онлайн книгу.
как зверюшка Бардо фыркает перед камерами, я размечтался о прекрасной блондинке, завладевшей моим медвежонком, и решил спуститься к мсье Ибрагиму, чтобы, воспользовавшись его рассеянностью, стянуть пару банок консервов.
Катастрофа! Он уже засел за кассу. Его глаза, созерцающие Бардо поверх мыла и бельевых прищепок, лучатся смехом. Я его таким никогда не видел.
– Вы женаты, мсье Ибрагим?
– Да, конечно, женат.
Он не привык, чтобы ему задавали вопросы.
В этот момент я мог бы поклясться, что мсье Ибрагим вовсе не так стар, как все полагают.
– Мсье Ибрагим! Представьте, что вы с вашей женой и Брижит Бардо оказались на корабле. Корабль терпит крушение. Что вы будете делать?
– Готов поспорить, что моя жена умеет плавать.
Я никогда не видел, чтобы чьи-нибудь глаза так смеялись, можно сказать, хохотали во все горло, это ужасно шумно.
Вдруг – полная боеготовность, мсье Ибрагим вытягивается по стойке «смирно»: на пороге лавки появляется Брижит Бардо.
– Добрый день, мсье, не найдется ли у вас воды?
– Разумеется, мадемуазель.
И тут происходит нечто невообразимое: мсье Ибрагим сам отправляется за бутылкой воды, достает ее с полки и приносит ей.
– Спасибо, мсье, сколько я вам должна?
– Сорок франков, мадемуазель.
Брижит аж подскакивает от удивления. Я тоже. Бутылка минералки в ту пору стоила пару франков, но никак не сорок.
– Я и не знала, что вода здесь такая редкость.
– Редкость не вода, мадемуазель, редкость – это настоящие звезды.
Он говорит это с таким очарованием, с такой неотразимой улыбкой, что Брижит Бардо слегка краснеет, кладет сорок франков и уходит.
Я все еще не могу прийти в себя.
– Да, смелости вам не занимать, мсье Ибрагим.
– А как же, малыш Момо, надо же мне как-то компенсировать все те консервы, которые ты у меня стибрил.
В тот день мы подружились.
Вообще-то теперь я мог бы красть консервы и в другом месте, но мсье Ибрагим заставил меня поклясться:
– Момо, если уж тебе необходимо воровать, приходи и воруй у меня.
Впоследствии мсье Ибрагим надавал мне кучу ценных советов, как заполучить отцовские деньги, чтобы тот при этом ни о чем не догадался: подавать подогретый в духовке вчерашний или позавчерашний хлеб; понемногу добавлять в кофе цикорий; по несколько раз заваривать чайные пакетики; разбавлять его привычное божоле вином по три франка за бутылку и, венец всему, гениальная идея, доказывающая, что мсье Ибрагим был экспертом в том, как объегорить кого угодно: подменять деревенский паштет собачьими консервами.
Благодаря вмешательству мсье Ибрагима в мире взрослых возникла трещина: он перестал быть той сплошной стеной, о которую я разбивал себе лоб, сквозь образовавшуюся щель мне была протянута рука.
У меня скопилось двести франков, теперь я мог снова доказать себе, что я мужчина.
На Райской улице я сразу направился к козырьку, под которым стояла