Когда оживают Тени. Сергей ДжевагаЧитать онлайн книгу.
минут кабинет нотариуса остался почти пустым, за исключением юриста и безмолвного монаха-судьи. Остались и Триса с Дакейном, Нолан и Орния с детьми.
Мой взгляд столкнулся с взглядом матери, и в груди опять екнуло, а к горлу подкатил удушающий комок. В ее глазах и верно плавала смесь боли, вины, страха, упрямства, любви и надежды. Смесь густая и жгучая.
Несмотря на возраст и редкие седые пряди в волосах, она оставалась изумительно красивой. Одета в строгое платье без излишеств, но именно этой подчеркнутой простотой она затмевала многих разодетых в пух и прах. Все дело в ее врожденном аристократизме: утонченности, хрупкости и вместе с тем внутренней энергии.
«У отца не было шансов, – мелькнула мысль. – Как и у отчима».
Дакейн сидел тут же, обнимал мать за плечи, нежно, но крепко. Словно пытался закрыть собой, защитить, уберечь. На меня смотрел с неким отстраненным любопытством, открыто и беззлобно.
Он походил на университетского преподавателя. Немолодой и седой, с интеллигентным лицом, бородой клинышком. Образ дополнял опрятный, в крупную коричневую клетку, но безнадежно вышедший из моды костюм да толстые роговые очки. И лишь где-то за их стеклами, в глубине зрачков, затаились проблески, что бывают у человека, способного пожертвовать чем угодно ради утоления жажды знаний.
Оба, и Триса и Дакейн, расположились у дальней стены, на приличном расстоянии. А прямо передо мной на лучших местах восседало семейство Нолана.
Дядя – худощавый высокий старик с неприятным лицом и кустистыми бровями, под коими осколками грязного льда тускло поблескивали чуть косящие глаза. С виду спокоен, но судя по крепко сжатым губам и прямой спине – в ярости. Рядом с ним ерзала на стуле тетя – похожая на швабру пожилая женщина с узким ртом и темным колючим взглядом. Эта контролировала себя хуже: то и дело порывалась что-то сказать, дышала тяжело, почти сопела.
Чуть позади дети. Милая стеснительная Рэйчил, подруга детства, смотрела то на меня, то на отца и с отчаянием заламывала руки. Разодетая как невеста пухлая Лиадан раскраснелась от праведного гнева и рвала ни в чем не повинный носовой платок от избытка чувств. Младший же Реган, еще подросток, лишь сонно хлопал глазами, явно не понимая, что происходит. От него тянуло сладковатым, а зрачки на свету уменьшались до размера едва заметной точки.
– Итак, – сухо произнес Нолан, неторопливо пригладил жидкие волосы и поправил запонки на рукавах расчетливым картинным движением, – сколько ты хочешь, Орм?
Что ж, предсказуемо. Дядя начал с того, в чем разбирался. С торга. Это с виду напудрен и прилизан, начищен до блеска, важен и величественен. А под слоем позолоты торгаш, выставляющий цену всему – будь то рыба или украшение, верность или честь.
Брат отца отличался честолюбием. Удачливый делец, сумевший многократно преумножить состояние благодаря уму и жестокости, хитрости и беспринципности. Имел дела с туату и дальними, Фир Болг, с властями и преступниками, священнослужителями и гностиками,