Россия, лихие годы: рейдерский захват. Дмитрий Николаевич ТагановЧитать онлайн книгу.
этаже и набрал на своем мобильнике телефон этого коттеджа. Ответили не сразу, и я взглянул на часы – одиннадцатый час. Наконец, женский голос:
– Я вас слушаю. – Голос был низкий, грудной, такого сексуального голоса я даже и не слыхивал раньше. Возраст – не более двадцати пяти. Я попросил ее позвать Ивана Петровича
– Иван Петрович отдыхает. Кто его спрашивает? – Я назвал себя, и добавил, что по его заданию я разыскиваю Таню. После этих слов у нее изменился голос.
– Что-нибудь узнали?
– К сожалению, ничего. Иван Петрович спит?
– Сейчас посмотрю. – В трубке было слышно отдаленное: "Ваня, Ванечка! К телефону, мой дорогой, ты не спишь?"
Я ждал минут пять. Засветилось еще одно окно, наконец, раздался глухой, недовольный голос. С первых же слов стало ясно – хозяин сильно пьян.
– А-а, объявился, герой. Я что, нанимал тебя колотить всех до крови? Ты Танюшу нашел?
– Нет.
– Что за скандалы ты мне учиняешь! Портной мне звонит, – какого бандита я к нему подослал! Мы же с ним договорились обо всем, а ты мне свинью!
– Вы про внучку с ним договорились?
– Что о внучке? Что, я тебя спрашиваю! Может, и не он!
– Молитесь, чтобы он. Повторяю, лучше он.
– Охранника нашего избил – зачем!
– Его спросите, и свидетелей.
– И так тошно, еще ты всех мордуешь. Ищешь ее?
– Ищу. Но я звоню по другому вопросу. Я хочу завтра быть на собрании акционеров.
– Это еще зачем! Без твоих кулаков будет жарко!
– Соберутся интересные люди, – я должен их видеть.
– Очень интересные… Лишнее. Еще и завтра ввяжешься. Хирург, мне нашелся…
– Иван Петрович, как хотите, я могу прекратить ее поиски, решайте, денег я у вас не брал. И возьмите себя в руки.
– Ну вот, теперь ты хамишь!
– Мне вас жалко с Таней.
– Ты хоть что-нибудь узнал о ней?
– Ничего я не узнал. Что вы решили, Иван Петрович?
– Ничего он не узнал… Жива или мертва наша Танечка… Ладно, я закажу тебе пропуск. Но гляди мне завтра, рта на собрании не открывать! Не твое это дело!
5. Собрание
Документы проверяли в проходной так, как будто это был не пыльный старый кирпичный завод, а военный объект. Мне пришлось полчаса отстоять очередь в бюро пропусков. У окошка поминутно возникали мелкие скандалы – многих не было в списках, поэтому им не давали пропуска и не пускали. Скандалы переносились к турникету, где оборону держали дюжие охранники. Похоже было на то, что этих мелких акционеров, совладельцев завода, если их еще и можно было так называть, старались отсеять и не пустить внутрь всеми возможными способами, была бы любая зацепка.
Наконец, я добрался до актового зала. Зал был полупустым, – выставленные на входе препоны удались вполне. Я оглядел зал, выбирая себе место: впереди сцена, на ней крытый кумачом стол и фанерная обшарпанная трибуна. У дверей – охранники. Под сценой – кучка начальства, их уважительно и с опаской обтекали, проходя к свободным местам, последние допущенные. Узнаю Софронова и нескольких, кто собирался у него в кабинете. Поклонился генеральному,