Санктуарий. В. В. ДжеймсЧитать онлайн книгу.
я знаю: ничто другое не поможет. Ничто и никогда эту боль не прекратит.
Кто-то кричит: «Заткнись, заткнись, как ты смеешь, заткнись!»
Это я.
Бриджит говорит в трубку: «Извините, сейчас неподходящий момент…»
А потом она вопросительно смотрит на трубку – и кладет ее.
– Там никого нет, – говорит она. – Эбигейл, что это было? Ты как?
Мой малыш. Бедный, бедный мой малыш.
Я резко бью по телефону, и он ударяется о стену. Мне это нравится. Приносит облегчение. Я тянусь за тем, что стоит рядом: один из футбольных кубков Дэниела, блестящий и тяжелый. Ярость придала мне силы, и я впечатываю его в тумбочку, надеясь, что стеклянная столешница разобьется вдребезги, но она не разбивается. Я бью снова, сильнее.
Если я что-то не сломаю, сломаюсь я.
И я ломаюсь. Я роняю кубок, зарываюсь под одеяло и плачу так, что меня вот-вот разорвет.
Бриджит пытается завладеть моим вниманием, вернуть в мир, где мой сын мертв, а кто-то звонит мне, чтобы облить его грязью.
– Эби, что происходит?
Я пытаюсь сопротивляться, но Бриджит сильная. Она тянет меня ближе к себе, переворачивает – и отшатывается. Она никогда не видела меня такой. Или много лет не видела.
– Оставь меня в покое! – молю я.
Недавний выброс адреналина сошел на нет, оставив меня вялой и обессилевшей.
– Тебе надо поесть, принять душ. Только самое основное. Пошли.
Она включает обжигающе горячий душ. Поднимает меня с постели, помогает раздеться, даже сует руки в кабинку и намыливает мне голову, словно я маленькая. Так я мыла Дэна, когда он был малышом. Я приваливаюсь к стеклянной стенке, слишком измученная, чтобы плакать.
Бриджит приготовила мне одежду, и это такая материнская забота, что у меня ноги подламываются. Так и я выкладывала Дэну на кровать чистое белье, готовила спортивный костюм в день матча.
– Я буду внизу, – говорит она. – Сара приготовила салат с цуккини, твой любимый. Одевайся и приходи ко мне.
И она права. Мне полегчало после душа. После того, как я нанесла макияж на лицо. Уложила волосы. Я снова стала Эбигейл Уитмен. Я надеваю мягкую одежду так, словно это – прочнейшая броня. Потому что я запомнила этот звонок. Этот размеренный голос, произносящий ложь так обыденно, словно зачитывая список продуктов. И мой крик. Даже когда я услышала, что трубку повесили, я продолжала кричать, не могла остановиться.
Дэниела нет – но я ему все равно нужна.
Бриджит ни о чем не спрашивает, пока я не наедаюсь, отодвигая салатницу. К ней Сара привязала бирку, написав своим округлым почерком: «Люблю тебя и сделаю все, ты только скажи, С». Я тереблю записку, пересказывая Бриджит то, что сказал мне голос в телефоне. Слова застревают в горле.
– Это был репортер, я не разобрала откуда, с ужасными вопросами. Дэн употреблял наркотики? Пил? Были ли на вечеринке наркотики и спиртное? А потом… Глупости. Гадости, – мне приходится остановиться, чтобы взять себя в руки. – Какая-то чушь насчет показа порно на вечеринке.
Едва