Метка. Элис БродвейЧитать онлайн книгу.

      Глава девятая

      Следующие две недели дни похожи один на другой. Сплю, повторяю школьную программу, делаю что-то по дому, занимаюсь вместе с Верити. В первый день экзаменов мама будит меня рано. Жутко не хочется вставать, в голове туман, я не привыкла выбираться из-под одеяла до девяти часов.

      Неделя проходит в абсолютной тишине экзаменов. Меня это успокаивает. Приятно сознавать, что каждый твой день расписан по минутам, всегда известно, куда идти и что делать. На обсуждении портфолио рисунков экзаменатор задаёт сложные и запутанные вопросы, требует пояснить мой «женственный» стиль рисования и громогласно недоумевает, позволят ли мужчины, чтобы знаки им наносила девчонка. Я очень вежливо отвечаю что-то о том, как важно собрать команду чернильщиков с различными взглядами и техниками, но с трудом удерживаюсь от резкого ответа, и такое со мной далеко не впервые. Женщин среди чернильщиков очень мало – это правда, но папа всегда говорил, что отношение окружающих не изменится, пока мы сами не заставим его измениться.

      Высыпаться я не успеваю, так что к концу недели страшно выматываюсь, и мысли куда-то улетучиваются, прежде чем я успеваю их ухватить и додумать. На последнем экзамене – сдаём историю – я вдруг понимаю, что сижу, бездумно уставившись в пространство. Оглядываю просторный зал с высоким потолком, где я прослушала столько лекций и высидела столько собраний, и в голову лезут странные мысли. Был бы жив папа, он встретил бы меня после экзаменов, мы пошли бы куда-нибудь, устроили маленький праздник. Папа всегда знал, как отмечать особенные и важные события. Но ничего этого не будет. Я просто вернусь домой и буду ждать маму. Может, приготовлю ужин. Без папы мы обе словно разучились праздновать, торжественно отмечать какие-то достижения.

      С некоторым усилием возвращаюсь к экзаменационному листку. Остался последний вопрос. Читаю задание раз, другой и озадаченно оглядываю зал. Интересно, кто-нибудь ещё дошёл до этого странного вопроса? Но все головы склонились над партами, ручки стремительно скользят по бумаге.