Трагедия «Фаустовой цивилизации». Размышления над книгой И. Сикорского «Незримая борьба». Валентин Юрьевич КатасоновЧитать онлайн книгу.
что его не существует; вторая – превратить человечество в однородную массу, из которой никогда не выделится блестящий ум».
Игорь Сикорский совершенно правильно обращает внимание на то, что невидимый дьявол может быть постоянным «ассистентом» человека, мечтающего стать «героем» или уже им ставшим. Это то, что описал немецкий писатель Гете в «Фаусте». Фауст – герой, согласный принять все те предложения, которые были сделаны Христу дьяволом в пустыне. А Мефистофель – представитель того главного дьявола, который взял на себя труд поработать с Фаустом. Однако, судя по всему, дьявол поработал и с самим писателем Гете. Поскольку история Фауста в изложении Гете кончается happy end. Немец исказил христианскую истину, можно сказать, обманул читателя. А чего мы можем ждать от Гете, если этот писатель сам заключил договор с дьяволом? – Я имею в виду, что в возрасте 31 года Гете вступил в веймарскую масонскую ложу «Амалия» и пребывал в ней более полувека, до конца своей жизни.
Сикорский справедливо отмечает, что договоры, подобные тому, что был заключен между Фаустом и Мефистофелем, для человека всегда кончаются плачевно. Федор Достоевский в «Братьях Карамазовых» (более конкретно: в «Легенде о Великом Инквизиторе») называет дьявола «страшным и умным духом, духом самоуничтожения и небытия». И. Сикорский развивает эту мысль писателя: «В невидимой духовной агрессии, происходящей под влиянием зла, физическое убийство носит только побочный характер, является лишь вторичным последствием; главной целью является духовная деградация и последующее крушение человеческой личности».
Да, духовная смерть намного страшнее, чем смерть физическая. Когда Христос говорил фарисеям и книжникам, что их отец «дьявол», который есть «убийца» (Ин. 8:44), Он, безусловно, в первую очередь имел в виду убийство дьяволом души человека, а лишь во вторую очередь – убийство его тела. Дьявола, конечно же, в первую очередь, интересует убийство души, но это ему удается далеко не всегда. О соотношении двух видов убийств говорит и Спаситель: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. 10:28).
Почему-то в этой связи мне вспомнился роман Джорджа Оруэлла «1984». Главный герой романа – Уинстон Смит – попадает в застенки Министерства любви (спецслужба и полиция), где его допрашивает и пытает один из партийных боссов О’Брайен. Примечательно признание этого босса, сделанное Смиту: мы не убиваем человека раньше, чем мы его «перевоспитаем», научим «правильно мыслить» и любить Старшего Брата. Это уже изощренная дьявольская философия: сначала мы должны убить душу человека. И лишь потом мы можем уничтожить его физически. На этом фоне средневековая инквизиция выглядит очень бледно: там убивали тело (чаще всего сжигали на костре), и палачей больше заботил внешний антураж казни. Конечно, внешний антураж также был важен, ибо казнь призвана была запугать многих. Вместе с тем, инквизиторы не очень интересовались тем, в каком