Хроники Ландвика. Тёмные времена. Сергей МакаровЧитать онлайн книгу.
дракон
Харла из Рода Охотников казнили на закате. Вечерний Хартум тонул в неровных сполохах праздничных костров, зажженных в честь Весеннего Равноденствия. По всему городу коптились чаны и котелки полные хмельного мёда, и Уриилу приходилось с трудом проталкиваться сквозь шумную толпу горожан.
На следующий день возобновлялись работы в полях и для многих пришедших поглазеть на казнь, этот вечер был последним светлым пятном в череде тяжких однообразных будней. У самого эшафота ему попалась знакомая фигура, выделявшаяся над толпой на две головы.
Барбаду должно быть заметивший фиолетовую мантию жреца, не обладавшего столь заметной наружностью, сбавил шаг.
– Стоит один раз встретиться с незнакомцем, и он начинает попадаться тебе повсюду.
– Божьи помыслы неисповедимы, – скромно улыбнулся Уриил, довольный тем, что ему не приходилось наблюдать, расположенный за спиной эшафот. Всё-таки многого он не понял из того, что силился втолковать ему малообразованный даргамец, коему больше никогда не придется повторить своей страшной исповеди.
– Куда теперь? – поинтересовался жрец, заметив дорожную сумку, болтавшуюся на мощном плече Виконта.
– Болтая с Богами, ты упускаешь то, что творится у тебя под носом. Кажется, я не задержусь в столице надолго, – ухмыльнулся Ронэ Барбаду, ловко скручивая самокрутку из пожелтевшего, заскорузлого клочка бумаги. Несмотря на то, что тринадцатый век был окрещен великими умами, эпохой Расцвета и Просвещения, большинство Суравийских торговцев до сих пор торговали бумагу, по цене золота.
Уриил даже подумал, что среди предков достойного Барбаду и впрямь водились люди графских кровей, коль он мог позволить себе столь расточительное обращение с бумагой. Впрочем, последние слова Виконта заглушил торжественный рёв сигнального рога.
Звук доносился со стороны деревянного помоста, выстроенного в некотором отдаление от эшафота, на котором раскачивался на ветру, бедняга Харл.
И хотя вторые подмостки и уступали первым в масштабе и высоте, выполнены они были в таком удачном месте, что Ярмарочная Площадь, утопавшая в неровном свете костров, представала перед глашатаем во всей своей мрачной красоте. Герольд, у которого на груди был прикреплен небесно синий пегас, говоривший и приближенности к личной свите короля Олина Доброго, торжественно оглядел собравшихся. Дождавшись пока стихнут приветственные возгласы во славу правителя, (благо не слишком полагавшийся на народную любовь глашатай, собственнолично нанял несколько добросовестных крикунов), он возвёл руки к толпе.
За его спиной, словно вытканные чёрной нитью на сером лоскутке догорающего неба выделялись лохматые руины замка, раскинувшегося гораздо дальше границ купеческого квартала. Между ним и домами, посеребрёнными белой глиной, словно стрела, криво вошедшая в землю, торчал одинокий остов чародейской башни.
Как всегда, в тёмное