Некоторые происшествия середины Жерминаля. Валентин ТублинЧитать онлайн книгу.
ленту, берет шляпу с кокардой.
– Мари, – говорит он громко, – я ухожу. Когда Франсуа вернется…
Мари ловит его мысль с полуслова, глядит на него кротким восхищенным взглядом, торопливо кивает: да, да, она поняла. Как только Франсуа вернется, она тотчас пошлет его вниз. Ей очень хочется спросить, придет ли ее муж домой, но она не решается: она знает – Фукье-Тенвиль не любит подобных вопросов.
Жак Луи Давид. «Смерть Марата»
Шарлотта Корде. Художник неизвестен
Смерть Марата. Художник неизвестен
Он уходит.
Маленькая женщина смотрит на дверь, прислушивается, лицо у нее задумчивое. Она стоит так еще долго, даже после того как тяжелые, властные шаги замирают совсем.
Двумя этажами ниже, в арестантской комнате, четыре человека сидят за большим квадратным столом. Жандарм Наппье и старший сержант Обри играют в карты со старшим тюремщиком и его помощником по имени Мишель.
– Хороший сегодня денек, – говорит жандарм Наппье. – Верно, Обри?
Старший сержант Обри степенно подтверждает: да, неплохой. И действительно, день неплохой, дежурство приходит к концу, особых происшествий не было. Кроме того, они, кажется, в выигрыше.
Большая квадратная комната арестантской разделена на две части. Меньшая часть отделена от большей толстой металлической решеткой. За решеткой – заключенные; там, на широкой скамье, проводят они последние часы своей жизни, дожидаясь, пока за ними придет палач. Он приезжает обычно к четырем, но сейчас уже четыре, а его все нет.
– Странно, – говорит старший тюремщик Латур, – странно. – Наморщив лоб, он пытается вспомнить, какие карты вышли в предыдущем заходе. Пытается – и не может, ибо старший тюремщик Латур уже не молод и никак не может привыкнуть к новым названиям карт.
– Значит, так, – бормочет он, – туз теперь не туз, а закон, король – это гений, дама, то есть бывшая дама, – свобода, а валет – равенство. Итак, закон пик, да, там был пиковый туз, две дамы… две свободы… или это были гении?
Он вытирает со лба пот. Затем глядит в маленькое окошко – никого не видно. Ни палача, ни его повозок, окрашенных в темно-красный цвет.
– Странно, – еще раз говорит старший тюремщик Латур и решает пока прикуп не брать.
Прикуп достается жандарму Наппье и портит ему всю игру к немалому удовольствию Латура, – может быть, им еще удастся отыграться? Тогда за обед в ресторане Жирардена придется платить жандармам – таков уговор. Впрочем, он и сам может за себя заплатить, а если нужно, то и за всех. Как сказал этот
Наппье? Хороший денек? Да, пожалуй. Но не только сегодня. Все последние недели были так же хороши. С каждым днем Трибунал приговаривал к смерти все больше и больше народу, и нет ни одного, кто миновал бы эту комнату, вернее, ту ее часть, что за решеткой. И у каждого – почти у каждого – есть последняя просьба. Обычно это какое-нибудь письмо, или записка, или безделушка, которую надо передать по