Я – Спартак! Час расплаты. Валерий АтамашкинЧитать онлайн книгу.
забившегося за эти годы на самое дно. Сейчас, когда невидимая грань нарушена, когда нобили посрамлены, а плебс показал, что все еще в состоянии бороться за свои права, наружу вылезут страхи людей, помнящих, что такое ярость власть имущих и к чему она может привести. Я могу собрать тысячи людей в легионы, мы можем объявить революцию, но стоит Лукуллам подвести к Риму свои войска, стоит нобилям собраться в кулак, пригрозить, как все это многочисленное войско канет! Как только эти люди поймут, что они лишены поддержки, что некому защищать их интересы, они откажутся продолжать борьбу! Эта воистину могучая сила ничего собой не представляет сама по себе, увы, но это так, и ты испытал это на себе, Спартак.
Я молча кивнул, памятуя о печальном опыте прежнего Спартака, когда его войско восставших насчитывало около ста тысяч человек беглых рабов, но даже эта огромная, не обученная военному ремеслу толпа ничего не могла противопоставить искусным легионам, а истинные цели восстания тут же были отодвинуты на второй план. Катилина был прав, с его словами было трудно не согласиться.
– Понимаешь, о чем я говорю, Спартак? – спросил он.
– Говори прямо, Луций Сергий, – заверил я.
Катилина вскочил из-за стола, зашагал по комнате. Я чувствовал, как кипит энергия внутри этого человека, готового сметать все вокруг.
– Я говорю прямо! Куда прямее! Что непонятного в том, что не пройдет и нескольких дней после того, как Красс отвел от Рима свои войска, как до городских стен дойдут первые новости от нобилей, накануне покинувших Рим в спешке? О случившемся станет известно полководцам, и все, что ты видишь сейчас, пойдет прахом! Собранные легионы рассыплются!
– Почему бы тебе не навести порядок в городе при помощи легионов? – попытался вмешаться в разговор Митрид.
– В легионы вступают по большей части рабы и вольноотпущенники, которым взамен даруется римское гражданство! – Катилина взмахнул руками. – Граждане Рима в отсутствие нобилей грабят их виллы и домусы, они сошли с ума! Если я введу легионы в Рим, то столкну лбами два сословия! Я не могу этого позволить, плебс – основная опора наших сил, их большинство! Да и не пойдут вольноотпущенники против плебса!
– Думаешь, они послушают нас, Сергий? – спросил я, понимая, к чему ведет Катилина. – Ты к этому клонишь?
Катилина, продолжавший мерить комнату шагами, вдруг остановился как вкопанный, зыркнул на меня.
– Они послушают сильного, Спартак, а я, после того как Красс отвел войска от городских стен, таковым больше не являюсь! – прорычал он.
Я не смог скрыть усмешки. Логика Катилины хромала, уводя немного в сторону. С чего он взял, что многотысячная толпа народа, не став слушать его самого, вдруг прислушается ко мне? Может быть, одно имя Спартака парализовало плебс и вольноотпущенников, автоматически заставляя подчиняться каждому сказанному мной слову? Вразумить толпу, сравнивающую Рим с землей там, где расселялись богачи и знать, остановить новую социальную прослойку могла некая альтернативная сила, к которой эта самая социальная прослойка бы прислушалась. Таковы были представления