Великий Гэтсби. Рассказы. Фрэнсис Скотт ФицджеральдЧитать онлайн книгу.
помню, что снова зажженные, непонятно зачем, свечи и мои старания смотреть в лицо каждому и при этом ни с кем не встречаться взглядом. О чем думали Дэйзи и Том, я догадаться не мог, полагаю, однако, что даже обладавшей своего рода стойким скептицизмом мисс Бейкер не удалось полностью отрешиться от пронзительной металлической настырности нашего пятого сотрапезника. Человеку определенного склада положение наше могло показаться занятным, меня же так и подмывало немедля позвонить в полицию.
Лошади, о чем можно и не говорить, больше не упоминались. Том и мисс Бейкер удалились, разделенные несколькими футами сумерек, в библиотеку, словно там дожидался их бдения вполне реальный покойник, я же, прилагая усилия к тому, чтобы выглядеть человеком приятно заинтересованным и немного тугим на ухо, последовал за Дэйзи по череде соединенных веранд к главной из них, парадной. Там, в уже сгустившемся полумраке, мы присели бок о бок на плетеное канапе.
Дэйзи приложила ладони к щекам, словно намереваясь ощупать прелестный овал своего лица, взгляд ее неторопливо блуждал по бархатистому сумраку. Я понимал, что ее обуревают сильные чувства, и потому принялся задавать успокоительные, как мне представлялось, вопросы об их с Томом дочери.
– Мы не очень хорошо знаем друг друга, Ник, – внезапно сказала Дэйзи. – Хоть мы и родня. Ты не приезжал на мою свадьбу.
– Я тогда еще не вернулся с войны.
– Это правда. – Она поколебалась. – Я пережила очень плохое время, Ник, и стала циничной во всем.
По-видимому, у нее имелись на то причины. Я подождал немного, однако Дэйзи ничего больше не сказала, и я вернулся, несколько неуклюже, к ее дочери.
– Я так понимаю, она разговаривает и… ест и все прочее.
– О да. – Дэйзи перевела на меня рассеянный взгляд. – Знаешь, что я сказала, когда она родилась? Хочешь это услышать?
– Очень.
– Тогда ты сможешь понять, какие чувства я испытывала к… ко всему. Ну вот, после родов прошло меньше часа, а Том – бог его знает, где он был в то время. Я очнулась от эфира, чувствуя себя всеми покинутой, и сразу спросила у медицинской сестры, мальчик у меня родился или девочка. Она ответила – девочка, и я отвернулась к стене и заплакала. «Ладно, – сказала я, – хорошо, что девочка. Надеюсь, она вырастет дурой, это лучшее, чем может стать в жизни девочка, – красивой дурочкой».
– Знаешь, по-моему, все вокруг ужасно, так или иначе, – убежденно продолжала Дэйзи. – Да все так думают, даже самые передовые люди. Но я-то знаю.
Она пробежалась по темноте полным вызова взглядом, напомнив мне Тома, и усмехнулась с презрением, от которого меня пробила зябкая дрожь.
– Умудренной – вот какой я стала, о Господи, умудренной!
Голос Дэйзи надломился, чары, удерживавшие мое внимание, поддерживавшие веру, распались, и я почувствовал коренную неискренность сказанного ею. Мне стало неловко, словно я понял вдруг, что весь этот вечер был обманом, своего рода уловкой, имевшей целью обратить меня в эмоционального соучастника всего, что здесь происходит. Я ждал продолжения, и разумеется, миг