Какого лешего?!. Николай ШмигалёвЧитать онлайн книгу.
уже, лучшее время для доброго пути! Удачи тебе!
На сем совещание в узком кругу было завершено.
На ночь глядя, как и положено полуночнику, Расторопша направился искать Бульгуна.
Глава 4. В гостях у водяного
Первое правило при общении с неудачником: не упоминать о его неудачах. И это правило срабатывало, как правило, в том случае, если подходить к нему правильно. Водяной этого правила не знал, но нутром чуял, что надо как-то вытягивать друга из трясины грусти.
Посему, в связи с вынужденными «каникулами», Бульгун, когда несколько отошел от потрясения, долгое время проводил на озере у Тритохи. Нет, он не рыбачил, а с водяным в кости резался. Только игра в кости могла его отвлечь от дум тягостных. Водяной сразу просек это дело, и чтобы его товарищ окончательно не погрузился в пучину отчаяния, сам поднимался из прохладной пучины на поверхность озера чтобы растормошить лешего. Больно обожали они оба эту игру, были бы людьми, можно даже было сказать боготворили. Кстати, возможно на этом пристрастии они и сошлись так близко. Играли всегда на щелбаны. А на что ещё, согласитесь, играть им? Не на водомерок же, которые вокруг них носились как угорелые.
Вот и в этот раз, устроившись на коряге, под плакучей ивой, рубились они в кости, бросая кубики в пустую чашу располовиненного черепашьего панциря.
Водяному сегодня категорически не везло.
Не его день что ли?!
Хотя ночь сегодня выдалась просто замечательной с точки зрения водяного: хмурая, беззвездная, сырая, не по-летнему промозглая. Тритохе по определению не должно было не везти. Ан нет, все никак не везло.
Довольный Бульгун уже все пальцы об его гулкую как пустое ведро голову отбил. Что творилось с головой водяного, лучше и не спрашивать.
Тритоха был чутка старше Бульгуна, хотя среди долго-предолгожителей возраст понятие относительное. Ну какая разница, допустим, между пятисотлетним водяным и триста тридцатилетним лешим? Полтораста лет с хвостиком? Сущие пустяки или совсем чуток, как было сказано выше.
Так вот, Тритоха был чуть старше своего дружка и уже давно успел обзавестись не только красавицей женой, но и не менее прекрасными дочерями – чаровницами русалками. Тридцать три очаровашки, одна краше другой, хотя и все вроде бы одинаковые. Как любил повторять сам Тритоха – «икриночка к икриночке». И в отличии от болотного ему надо было пристраивать своих многочисленных девчат, которые лет сто уже были как на выданье.
Между щелбанами и бросками костей у них шла неспешная беседа, которая потугами водяного завсегда склонялась в одно и тоже русло.
– Да ночка сегодня и впрямь чудесная, – начинал издалека Тритоха.
– Чего в ней чудесного? Морось да сырь.
Бульгун метнул пару костей. Те звонко застучали по панцирю и, скатившись на дно, остановились. Выпало шесть и пять.
– Так в этом вся и прелесть, в повышенной влажности. Я в сушь и духоту плохо себя чувствую даже на дне озера.
Водяной взял кости и, подув на них, вроде как заклиная, бросил на панцирь.
Выпало