Мальчики Берджессы. Элизабет СтраутЧитать онлайн книгу.
к большим коленям родного города.
Боб доехал до продуктового магазинчика, купил пачку замороженных моллюсков во фритюре и повез их к Сьюзан.
Абдикарим Ахмед шагал не по тротуару, а прямо по проезжей части улицы, чтобы держаться подальше от подворотен, где кто-нибудь мог притаиться в темноте. Лампочка над дверью квартиры в доме двоюродной сестры опять перегорела. Под детские возгласы «Дядя!» Абдикарим направился по коридору к своей комнате, где на стенах висели персидские ковры. Хавейя повесила их, когда он только вселился сюда, много месяцев назад. Тканые узоры поплыли перед глазами, и Абдикарим сжал пальцами виски. Мало того, что человек, которого сегодня арестовали, был в их поселении никому не известен. (Вообще-то, все предполагали, что это сделал один из местных. Из тех молодчиков с мощными руками в наколках, что пьют пиво с утра на крыльце и ездят в ревущих фургонах с наклейками на бампере: «Белые – сила! Остальные – прочь!») Мало того, что этот Зак Олсон жил в приличном доме с матерью и работал, мать его тоже работала. Больше всего Абдикарима пугало другое. То, от чего у него сосало под ложечкой и голова сжималась от боли. То, что произошло тогда вечером. Двое полицейских приехали вскоре после звонка имама и стояли в мечети – в темных униформах, с пистолетами в портупеях, – стояли, глядели на свиную голову и усмехались. Потом сказали: «Ну ладно, ребята». Заполнили бумаги, расспросили свидетелей. Приняли серьезный вид. Сфотографировали место преступления. Не все заметили их усмешки. Но Абдикарим был совсем близко, в холодном поту под молитвенными одеждами. Сегодня старейшины попросили его описать увиденное раввину Голдману, и он изобразил все в лицах – улыбочки этих людей, то, как они, переглядываясь, говорили по рации, их негромкие смешки. Раввин Голдман скорбно качал головой.
В дверях появилась Хавейя, утирая нос.
– Ты голоден? – спросила она.
Абдикарим ответил, что поел в доме Ифо Нура.
– Что-то еще случилось? – тихо спросила Хавейя.
К ней подбежали дети, и она длинными пальцами погладила сына по голове.
– Нет. Ничего нового.
Хавейя кивнула, качнув серьгами, и увела детей назад в гостиную. Она почти целыми днями не выпускала их из дома, заставляла сидеть и снова повторять, кем были их предки – прадед, прапрадед и так далее, в глубину веков. Американцы мало интересовались собственными прародителями, но в Сомали любой мог перечислить своих предков, и Хавейя не хотела, чтобы дети их позабыли. И все же держать детей взаперти было очень трудно. Кому понравится так много дней не видеть неба. Но когда пришел домой Омад – он работал переводчиком в больнице, – то сказал, что пойдет с ними в парк. Омад и Хавейя приехали в эту страну раньше остальных и стали уже не так пугливы. Им пришлось пожить в очень нехороших районах Атланты, где наркоманы грабили людей в собственных домах. По сравнению с теми местами Ширли-Фоллз – прекрасный и спокойный город. Так что